– Я могу это объяснить, – оправдываясь, сказала она.
– Я забрал эту алебарду у одного чересчур грубого солдата. Он сказал, что выполняет приказ. Не от вас ли, случайно, исходил этот приказ?
– Вот здорово, Танда, я… кляк! Последнее из меня выжали принудительно, когда она сгребла меня в костедробильные объятия.
– Совершенно верно! – просиял Джули. – Я просто хочу сидеть и загорать на солнышке, потягивая винцо и, может, шлепая кое-кого по задницам, понимаете, что я имею в виду?
– Думаете, мне хочется драться? Думаете, мне нравится так зарабатывать на жизнь? Думаете, моим мальчикам нравится все время убивать и завоевывать?
Вместо этого я изучил разные примятые участки и недавно проторенные в этих зарослях тропы, пытаясь определить местонахождение или, по крайней мере, направление движения предмета моих поисков. Я уж почти убедил себя, что наступившая тишина будет по крайней мере полупостоянной и можно спокойно возвращаться ко сну, когда земля снова задрожала. Я вздохнул, нетвердо-вытянулся во весь свой какой ни на есть рост и приготовился встретить натиск.