Карета вдруг дернулась, стала тормозить. Святой паладин глянул в окно и вдруг дернулся, бросая на пол бокал. Вино сочными брызгами запятнало дорогую обивку.
Оказались мы перед стражниками как на ладони – я с кинжалом, весь в крови, и Марк, по земле от дергающегося пса отползающий.
– Не знаю, морячок, не знаю. Вроде я Маркуса понимал хорошо – как-никак десять лет за его здоровьем присматривал. Все боялись, что он от матери болячек нахватался, но хранила Сестра… Закалялся по методе тёмника Суворова, окреп… Мальчик как мальчик. Не дурак, скорее умный. Больше любил по библиотекам рыться, чем с оружием упражняться. Может, потому Владетель к нему и охладел совсем – был бы нормальный, в отца, отпрыск, а то книгочей юный…
А я… неужели я готов отказаться от поимки Марка и вместо того – помогать ему?
Я не считал его ни слишком мягким, ни недостаточно жестким. Но откуда мне знать мерки Дома?
– Пошли! – твердо сказал я. Выволок Хелен в комнату, подивившись очередной вспышке ее кровожадности. Прошептал на ухо: – Да ты что, летунья? Не понимаешь, что ли?