— Bonus pastor animam suam dat pro ovibus, брат Игнациус, — все так же чуть слышно произнес тот, и Курт застонал, зажмурившись.
— Еще слово… — угрожающе предупредил тот, и Курт поспешно возвратил голову в коридор, закрыв дверь за собою.
— Мечта инквизитора, — с тусклой иронией отметил подопечный. — Гляди, на костер не запросится?
— Почему? Почему можно вам и нельзя другим?
— Все дело в том… — вздохнул Курт, тщательно подбирая слова, — дело в том, Штефан, что — могут. Такие — могут. Понимаешь, это как боязнь темных углов или подвалов, такие страхи одинаковы у всех людей.
— Недавно тут, — кивнув через плечо на девицу, уже без враждебности истолковал Кранц ее неведение относительно недавних событий, что объяснило также и ее сравнительную опрятность в облике по сопоставлению с прочими.