Солнце обливало светом ее кожу, очерчивая линию шеи.
– В данный момент она – моя дочь! – Мама схватила меня за руку и выдернула из кресла. На пороге мне удалось оглянуться. Кемпбелл был вне себя. Я сразу могла сказать ему, что этим все закончится. «Дочь» – это всегда козырь, в любой игре.
– А как, по-твоему, они избавляются от мертвых лошадей, Эйнштейн?
Когда он повернулся ко мне, его лицо было искажено болью.
Быть сволочью становилось все труднее и труднее.
– Я могу дать вам телефон приюта. Если хотите, я поговорю со страховой компанией о возмещении убытков.