— Понимаешь, я тут в дороге экспериментировала с Шустриком. И придумала, как его можно использовать для формирования конструктов. И даже один раз попробовала.
Немного придя в себя от осознания того, что нахожусь на другом континенте, стал ненавязчиво вытягивать информацию из девушки о местном политическом раскладе. К сожалению, полного описания я не получил. Некоторые обмолвки и нестыковки говорили о том, что Карина иногда вешает мне лапшу на уши. Но в целом, дело выглядело следующим образом. Оробос — довольно молодая империя. Образовалась она около пятидесяти лет назад (точнее сказать девушка не могла — сколько пробыла в тюрьме, она сама не знала), как это обычно бывает после большой войны между существовавшими на той территории королевствами. У первого императора была идея-фикс: создать единую империю на всем континенте. Поначалу казалось, что этому мешало только наличие уже довольно старой и одряхлевшей империи Кордос на северной части континента. Карина называла Кордос «одряхлевшим», потому что тот уже насчитывал пару сотен лет своего существования, и на данный момент со стороны могло показаться, что он находится в каком-то статическом состоянии: войн почти не ведет, хоть и держит неплохую армию; уклад жизни не меняется годами. Если смотреть на него со стороны, то почти не заметишь разницы между сегодняшним состоянием империи и тем, что было около сотни лет назад. Однако дряхлость Кордоса оказалась мнимой, в чем молодая империя Оробос убедилась на собственном опыте.
Доковыляв до одной из главных улиц, Толлеус сразу же поймал экипаж из тех, что всегда готовы подвезти приличного человека за пару монет. Очень удачно, надо сказать — старик изрядно устал, да и солнечное пекло недвусмысленно намекало о скорой грозе.
Около недели я «осматривался», а по сути выдаивал по капле информацию из Карины, попутно изучая наши замагиченные кандалы-лежанки. Уже через пару дней я привел свой демонский в соответствие с произношением девушки. Через биокомп узнал, что нахожусь на другом материке. Долго смотрел на схематичную картинку планеты, пытаясь сообразить, как сюда попал. Но так ни до чего и не додумался. Стучаться к инфосерверу пока не рисковал: для этого надо было выйти в инфосеть, а я пока не прошел «реабилитационный период», рекомендованный биокомпом. Хотя на второй день я все-таки рискнул выйти в инфосеть, но продержался недолго и, ничего не успев сделать, потерял сознание. Сколько времени я тут нахожусь, тоже было непонятно. В биокомпе отслеживание временных интервалов как-то странно организованно. В нашей технике на этом все держится, а здесь непонятное что-то. В слова Карины, что меня держат в темнице больше нескольких лет, как-то плохо верилось. Разобрался и со своим дракончиком. Оказывается, в пассивном режиме он вытягивал вещества, необходимые организму, из всего, до чего мог дотянуться, не делая различий между живыми существами и неодушевленными предметами. В результате чего некоторые из узников умерли. Мысленно я только пожал плечами: а кому в тюрьме легко? И поглубже загнал чувство вины: «а ля гер, ком а ля гер», как говорится. Правда, все же ограничил его, чтобы не трогал людей. Сейчас, когда я очнулся, и радиус, в котором он мог хозяйничать, увеличился до приблизительно пары сотен метров, была опасность, что не на шутку разошедшийся дракончик кого-нибудь уконтропупит. Зато он вовсю отрывался на неживых предметах, так что у надсмотрщиков или неудачно прошедших под окнами тюрьмы прохожих частенько портилась еда, из которой пропадали нужные мне вещества. Даже Карина к концу недели заметила, что мои ребра перестали так сильно выпирать, как раньше.
Ник же следующие несколько дней просто ушел в себя и почти не реагировал на ее вопросы. Карина даже стала бояться, что он окончательно ушел… Может, стоило согласиться с его предложением? Вдруг все прошло бы нормально? Если вообще получилось бы. Она уже не знала, что думать, и тупо продолжала напрягать мышцы рук, ног… Девушка удивилась, насколько она ослабела — вряд ли бы она смогла сейчас не только грациозно, а вообще пройтись по комнате… Эта мысль ее разозлила и она, несмотря на начавшие болеть мышцы, сжав зубы, с остервенением бросилась бороться с предавшим ее организмом…
— Называется статическая гимнастика: постоянно напрягаешь и расслабляешь мышцы рук, ног, тела. — И добавил про себя, — Хоть делом будет занята, а не фигней маяться…