— Вот и дурак, — сказала ему прибежавшая на визг Большуха, — прикройся и подожди, коли ума нет.
Затолкав Ламину и Лоунгайра в удачно оказавшийся рядом подъезд, он влетел за ними туда, захлопнул дверь и через пыльное давно не мытое верхнее стекло смотрел, как у их дома, в двух шагах от подъезда, останавливается квадратная, похожая на кубик на колёсах, машина, открывается дверца, перегораживая путь вышедшему из подъезда отцу, из машины выходит мужчина в сером костюме, что-то говорит отцу, и… и отец садится в эту машину, которая, срываясь с места, стремительно уезжает, и почти одновременно в другую сторону уезжает та, дежурившая у их дома. Всё…
— А посуду мыть? — ехидно спросила Нисса. — Забыл, Або?
Многое, если не всё, вставало на свои места. И ничего особо нового он не услышал, но… у каждого свой счёт, и ему по нему платить.
— На кого нарвёшься. Всё, — легко встал Седой, — еду везут. Потом договорим.
…Гаор улыбнулся воспоминанию. Бывает же такое…