Наскоро опохмелившись остатками пиршества, они вызвали обслугу и покинули кабинет.
— Согласен, — кивает Орнат. — Твой отец знает?
— Ты порвал с семьёй, с родом, а теперь хочешь отказаться от своего народа?
— Я что, такой дурак? — возмутился отец. — Я никогда не доводил до вицы. И запомни. Греши, но не до Храма, нарушай, но не до Трибунала. И главное — не попадайся. И, кстати, рассчитывай силёнки. Рыжего с Лутошкой нет, а мне в гараже нужен помощник. И в рейсах тоже. Понял? Всё, поехали.
Гаор кивнул, напряжённо прислушиваясь. Всё правильно, есть труп — надо разбираться. Бьют? Не слышно. Да и не должны чины сами мараться. На гауптвахте била охрана, не выше сержантов. Говорят, но слов не разобрать. Закрывается дверь, идут обратно.
— Садись. Карточка есть? — спросила женщина, указывая ему место за столом.