Спина и ягодицы горят, как обожжённые, и снова и снова огненная полоса ложится на его тело. Хриплые стоны на выдохе при каждом ударе. И мучительное ожидание следующего удара. Он уже плохо сознаёт, где он и что с ним, но желанного беспамятства, в котором не чувствуешь боли, всё нет. И ни о чём он думать сейчас не может, кроме одного: конец, когда конец?
Выслушав доклады парней, Рарг кивнул и посмотрел на Гаора.
— А орёшь зачем? — прозвучал за его спиной вдруг спокойный голос.
— Спасибо, — рассмеялся Венн, — но я в одно место по одному делу.
Написав им задания на завтра, он отпустил их выполнять приказ Главного: знакомиться с папкой. Читали парни уже хорошо, но медленно, и пока они читали, передавая друг другу вырезки, Седой вернулся к чертежам, но не думалось, и он пошёл доделывать модель за парней. Не так по необходимости — уже ясно, что вариант провальный — а чтобы чем-то занять руки и успокоить голову.
В комнату порывисто вошёл молодой и румяный лейтенант с зелёными петлицами и списком в руке.