— Ты что? — удивился мальчишка. — Я же родовой, а ты купленный, ты — або. Я выше тебя. Я вот скажу Самому, что ты без рубашки ходишь и к родовым без уважения, он с тобой, знаешь, что сделает?
Сержант настолько не походил на себя прежнего, что он не удержался.
— Рыжий, — сунулась в гараж Трёпка, — ужинать иди.
Мажордом открыл рот, но тут щёлкнул селектор. Они оба замолчали и повернулись к нему.
— Плохо сработаешь, всю камеру подставишь, — сказал лежавший спереди Гладкий.
— И не велю, — твёрдо сказала Красава, — мал ты ещё для курева.