— Ладно, конечно, — пожал он плечами, — чего спрашиваешь?
Лутошка ничего не понимал, но вопросов не задавал. И только в гараже открыл рот.
— Большуха, ты ему ещё подложи, — распорядилась Нянька. — А материно имя какое?
Первушка дала ему пакет с колотым льдом захолодить синяки, хотя особо у него сегодня физиономия не пострадала, и Гаор понял, что предстоит разговор.
Холодный душ прогнал остатки сна. Гаор зашёл в спальню развесить большое полотенце и, как был, в расхожих рубашке и штанах на голое тело и шлёпках, пошёл к Первушке. Странно, конечно, зачем он ей, ничего ему сегодня ни зашивать, ни заклеивать, ни смазывать не надо.
— Ну, всё, — сказала Маманя, — ишь спорый ты какой. Попей вот и иди.