— Куда? — заорал Гаор, — стопор убери, дурень! Стопор торчит.
— Такого нестандартного кобеля, — рассмеялся Венн.
— Дверь перекройте, — серьёзно сказал Юрила, — мотри, Рыжий, за эту науку ты уж точно "горячими" не отделаешься. Не боишься по новой в "ящик" попасть?
— Верно, — кивнул капитан, — глубокий тыл.
— Он неплохой гимнаст. Фрегор, как ты думаешь, не стоит ли нам разнообразить зрелищную программу гимнастикой? — Орнат снова улыбнулся. — Зрелище может быть и бескровным, не так ли?
Потом Гаор много раз думал, что заставило сержанта сделать этот выбор. Потому что долгое раздумье, листание справочников и списков и решение поместить его именно в седьмую камеру, спасло его. Если не сохранило жизнь, то от многих колотушек и неприятностей избавило. Чем бы ты ни руководствовался, старший сержант Рабского Ведомства на первичной сортировке в Центральном Накопителе — Большом Отстойнике по-простому — сочувствием или трезвым расчётом, нежеланием портить товар перед продажей или солидарностью с ветераном — на мундире сержанта теснились нашивки за ранения и бои, но спасибо тебе. Но понял это Гаор потом, а оценил ещё позже.