— Вернулся, значит. Давай, раздевайся, посмотрю тебя.
— Бывало. Но неужто избавились мы от него?
Наверху заскрипели нары, там, похоже, перебирались с места на место. Недолгая возня, и Хобот вместе со своим одеялом упал вниз.
— Поротая она у меня, — усмехнулся Гаор, — чувствительная стала, заранее чешется.
До обеда он сделал только три энергоблока. А их… с ума сойти, уже двенадцать, а эти уже не со склада, он помнит, сам эти номера в зал отвозил. Ну не хрена себе.
Значит, будет бить в живот, понял Гаор, выполняя приказ. И первый же удар заставил его согнуться. Рука надзирателя, с силой надавив ему на затылок, воткнула его лицо в подставленное колено. Губам стало горячо от потёкшей из носа крови. Плохо — спецура от крови звереет.