И откуда у нее столько денег? Но спрашивать было не время. Я уложил Маркуса на телегу, лег рядом. К нам забралась Хелен.
Постояв немного у угла дома, мы перевели дыхание и тихо, совсем уж скрючившись, подобрались к одному из окон, приоткрытому немного. И тут же услышали голос. Я насторожился – голос был старческий, но никак на скрипучий и резкий, как у барона Жана Багдадского. Сильный голос и мягкий одновременно.
– Обед всегда вовремя дадут, – буркнул я. Больше ничего хорошего мне не вспоминалось.
Я коснулся лица руками. Руки были в глиняной корке, лицо в грязи.
Шхуну по-прежнему мотало, но уже не так сильно. Едва не погубивший нас шквал унесся дальше.
Мимо нас, ревя и грохоча, прокатились две волны. Блестя шлифованной водной гладью, колебля море, не зная, что жертвы ускользнули.