Справив дела и умывшись, я вернулся к своим опилкам. Очистил картофелину – интересно, скоро ли я перестану ее чистить и начну жрать с кожурой? – да и стал есть, вприкуску с треской.
Маркуса я понес к телеге в обход поваров. Нечего им все про нас знать. Меня видели – и довольно.
Сопя и снова хныкая, мальчишка привязал веревку. Плохо привязал, скользящим узлом. Я покачал головой, но вмешиваться не стал.
– Мне кажется, эта ноша слишком тяжела для Маркуса, – сказал я. – Мне… мне просто его жалко.
Старик кивнул, признавая нелепость предложения.
– Милейший, – брезгливо сказал я, протягивая бокал. – Попробуй-ка!