В дверь постучали. Нет, не оставят в покое меня непрошеные братья-сестры…
– Дряхлый и старый, вроде меня, – согласился Антуан. – Боишься, что он будет обузой, летунья?
Улыбка появилась на лице летуньи, нехорошая такая улыбка, злая.
Хелен улыбнулась, встала, качнув бедрами, отпила глоток вина.
– Когда-то я мечтал умереть не от старости и болезней, а за штурвалом планёра, – хрипло сказал Антуан. – Но я же не просил смерти в компании… Ильмар, у тебя есть вода?
Все презрение аристократки к человеку, преступившему свой долг за деньги, звучало в ее словах. Как ни странно, но на миг мне даже захотелось, чтобы сержант оказался честным и хитрым служакой, что подкатит сейчас к посту – и поднимет тревогу.