– Из какой замечательной бани ты нас вытащил, – произнес вдруг Арнольд, косясь на меня. – Сейчас бы в эту баню…
– Разве можно так поступать! Доверяться тем, кого давным-давно не видел?
– Голос похож… Не знаю. Пьера перевели к нам недавно, в наказание. Может быть, и не узнают.
– Ты прав, Ильмар. Но это трудно – понять всех. Ведь понять – значит разделить чужую радость и чужую печаль. А печалей в жизни случается куда больше, чем радостей. Кто же согласится страдать за других? Принять чужое горе, словно свое? Не было и нет такого человека. Сестра-Покровительница оплачет твои грехи, Искупитель за них покарает. Верный друг пожалеет и утешит, мать не перестанет любить, верная жена разделит твои невзгоды. Но принять в себя все беды и горести мира, простить все грехи? Немыслимо, Ильмар!
– Надо ждать, – ответил я. – Вот сколько надо, столько и будем. День, неделю…
Из-за неисчислимого количества железа, лежащего в Холоде две тысячи лет. Из-за сокровищ поплоше – золота, серебра, самоцветов, оружия… Из-за свитков и манускриптов древних ученых, в которых кроются забытые тайны.