Оцепенел и бритый мужчина, в немом изумлении складывая руки лодочкой и что-то беззвучно шепча. Видать, Жан Багдадский и Йенс вначале пошли в храм, предпочли пищу духовную пище телесной.
Османский крестьянин стоял на поле, мимо которого мы проезжали. Видно, проезд богатого дилижанса стал для него поводом отдохнуть – он выпрямился, оперся не то о палку, не то о лопату, которую держал в руках. И провожал нас долгим спокойным взглядом, не равнодушным, но и не любопытным. Так смотрят на проносящиеся в небе облака.
– Мы базировались на севере. Выпивки все время не хватало, – коротко ответил Антуан.
Небо молчало. Так, как умеет молчать только небо. Как молчит оно уже две тысячи лет.
Рассуждая вслух, говоря то, что и без того мне было понятно, я пытался тем временем придумать, что же делать. Да так придумать, чтобы Луиза и Хелен даже слова не сказали против!
– Моряку виднее, что может случиться в море, – уклонился от ответа Жерар. – Мы были слишком испуганы, чтобы смотреть по сторонам.