– Убери ты эту гадость, – возмутился Жук. – Дышать невозможно…
Я поймал серебряную трехрублевку с соболем на реверсе и, поднеся к глазам, попытался рассмотреть ее в тусклом свете факелов. Монета как монета, очень часто встречается. В чем подвох? Я еще раз внимательно осмотрел изображения соболя и двуглавого орла. Нет, точно серебро, не мельхиор и тем более не олово. И это явно чеканка, после литья очертания рисунков более размытые. Что еще? Следов надпилов, соскобов или надкусов не видно. А что с гуртом? Ага! Мое внимание привлекло неровное в двух местах рифление. И цвет металла был несколько иной. Запрессовка? Да, думаю, здесь монету высверлили, а потом запрессовали. Если учесть вес — около тридцати одного грамма, на ее реальную стоимость это повлияло весьма существенно.
— Круто. — По диагонали просматривая текст, я ставил в положенных местах свои закорючки. Теперь сболтнешь чего по пьяни — и вздернут на ближайшем фонарном столбе. Нет, точно надо пить бросать.
— Держи, — протянул мне красную книжечку удостоверения и служебную бляху в целлофановом пакетике Гриша. — Как и просил — старшиной оформили.
– А вот это, кстати, запросто, – поддержал меня караульный. – В любую минуту. Мы все ждали, что к нам расквартированных у Юго-восточных ворот пограничников перекинут, но их Гарнизону для усиления передали.
— С Селиным и Датчанином. С казаками-разбойниками, блин, недоделанными.