— Но директриса! Он шпион и лжец, а может, и еще что похуже!
— Нет, нет, ничего подобного. — Он хотел было что-то объяснить, но потом лишь махнул рукой. — Это все пустое.
— В таком случае прошу вас, присаживайтесь, — произнес Миллард.
По ее затрудненному дыханию было ясно, что она измучена не меньше меня.
Зачем ты меня сюда прислал? Что я должен был тут увидеть?
Я ринулся наверх и ворвался в комнату Эммы, где застал картину такого отчаяния, что она могла бы сойти за одну из иллюстраций Нормана Роквелла, если бы он изображал людей, отбывающих срок заключения. Бронвин невидящим взглядом уставилась в окно. Енох пыхтел на полу, строгая кусок твердой глины. Эмма сидела на краю кровати, упершись локтями в колени. Она одну за другим выдергивала из блокнота страницы и воспламеняла их касанием пальцев.