В лазарете док готовился к операции. На раздвинутом столе установили пропановый светильник — самый яркий из доступных источников света. Скальпели поблескивали в неярких голубоватых лучах солнечной лампы. От всех этих приготовлений мне стало дурно — вспомнился тот день, когда руки дока покрывала серебристая кровь.
Я ответила не сразу, пытаясь удержать подступающий крик. Хорошо, что я не поранила себя перед тем, как сесть за руль.
— Расскажите об этом случае. — Я помолчала и добавила, уже вежливее: — Пожалуйста.
Он вдруг резко развернулся и нырнул обратно, в купальню. Я решила с ним не спорить. Мне хотелось повидать Уолтера, перед тем как… Док обещал, что дождется меня. Как скоро пройдет действие обезболивающего? Голова раскалывалась. Столько забот навалилось разом, а я так устала. Адреналин схлынул, и я чувствовала себя совершенно опустошенной.
— Кстати, Джеб, может, спрячешь ружье? Она все еще побаивается людей.
«Если он еще жив, — добавила я и со вздохом выбралась из промоины, направившись дальше в унылую пустыню, до самого горизонта заросшую кустарником. — Не понимаю, что значит надеяться. Для меня надежда — пустой звук».