Осталась рутина: завершить операцию. Он очистил и залечил рану, смазал клейким бальзамом края разреза, которые тут же сомкнулись над новым жильцом, и щеточкой втер порошок от шрамов в тонкую полоску, оставшуюся на шее.
— Не нужно извиняться. Я дам тебе время подумать. Я согласен ждать. Но…
Послышался тихий вздох, а затем, судя по звуку, кто-то сел на камень неподалеку. Что-то щелкнуло, и свет исчез. В наступившей тишине я долго ждала, когда Иен заговорит, но он молчал.
— Несколько лет назад я увидел кое-что, что меня потрясло. Пожилые мужчина и женщина — ну, или, скорее, тела пожилых мужчины и женщины. Прожили вместе так долго, что обручальные кольца почти вросли в кожу. Они держались за руки, и он поцеловал ее в щеку, а она залилась краской, словно под всеми этими морщинами пряталась юная девушка. И тогда мне пришло в голову: вы чувствуете то же самое, что и люди, потому что вы больше не кукольники, управляющие марионетками, вы стали нами.
— Я… мысли путаются. — Чтобы это сказать, пришлось оторвать от него губы.
— Как-нибудь зайду, познакомлюсь, — мурлычет она, и вдруг ее голос напрягается. Она вглядывается в темный переулок, как будто кого-то ждет.