Кто-то выкрикнул мое имя, но я не узнала голос. Крик прозвенел слишком громко. Голова заболела. Сочащаяся серебром каменная стена надвинулась на меня, и я упала на пол. Меня подхватили грубые руки.
Для нас обеих это было слишком… увидеть его здесь, сейчас, когда мы уже смирились с мыслью, что больше его не увидим, успели поверить, что навсегда его потеряли. Я замерла, не в силах пошевелиться. Мне хотелось посмотреть в глаза дяде Джебу, понять, зачем он разбил мне сердце своим ответом тогда, в пустыне, но я не могла оторвать взгляд от лица Джареда. Смотрела и не находила ответа.
Раскрасневшееся лицо Джейми покрылось испариной. Правая штанина джинсов была обрезана, повязка снята. Рана не такая ужасная, как мне представлялось, — двухдюймовый разрез с ровными краями. Только вот в глаза сразу бросилась пугающая краснота вокруг раны, кожа вспухла и блестела.
Он нахмурился, похожие на мохнатых гусениц брови сползлись вместе.
Я не шелохнулась, на лице не дрогнул ни один мускул. Искательница встала на цыпочки, пытаясь заглянуть мне в глаза. Ее голос вдруг стал низким и бархатистым — слишком уж она хотела меня убедить.
— Джаред что-нибудь придумает. Он всегда находит выход.