У входа в седьмую пещеру собралось несколько человек. Шелковую ширму убрали, и все заглядывали в комнату Джареда. Мои знакомые, люди, которых я считала своими друзьями… Друзья Джейми… Что они здесь делают? Неужели состояние больного настолько тяжелое, что приходится дежурить у его постели?
Приятно было размять мышцы, пропотеть — от физических нагрузок, а не от жары. Мы с Иеном работали как слаженная команда, мы дополняли друг друга: моя скорость плюс его точность. Когда Иен забил третий гол, Уэсу стало не до издевок.
— О чем задумалась, Мел? — спрашивает Джаред. — О чем-то важном, наверное? — Он смеется.
Поначалу Джейми притворился, что не замечает, а затем, с закрытыми глазами, прильнул ко мне, уткнулся щекою в плечо — совсем как когда-то, — и зарыдал. Он плакал, но не слезами ребенка — и тем священнее и трогательнее были эти слезы, скорбь взрослого мужчины, хоронящего свою семью.
— Ой, ну тебе и досталось! — шепнул кто-то за спиной. Я обернулась. Труди пробралась поближе к нам, Джефри и Хит последовали ее примеру.
— «Очистка» — «Изнутри» и «Снаружи»… «Заживление»… «Замазка»… Ага, вот оно… «Разглаживание». — Мы же не хотим, чтобы на таком прелестном личике остался шрам?