— Отлично, — пробурчала я про себя. — Просто отлично.
Мою тишину, мою скорбь разрушили всего через несколько часов.
— Неужели ты думаешь, что я тебя отпущу? — Я не хочу, чтобы он меня отпускал.
— Давай, малыш, пристрели меня. Смелей. — С каждым словом голос Джеба приближался.
Труди вынула поднос с румяными булочками, и я приготовилась сунуть поднос с подошедшим тестом в раскаленную, дымящую печь. Пришлось расталкивать народ, балансируя с подносом в руках.
— Жалко, нельзя помыть руки, — пробормотал себе под нос док.