— Ну, и вот, — сказал начальник Шак и, осторожно обойдя меня, зашагал прежней дорогой.
— Не знаю, — пожал плечами тыловик. — Восьмое удаление, третий нижний сектор.
— Ладно, не печалься. Сейчас утешу. Иди-ка сюда…
— Да, — присоединился Джи, обнажив беззубую улыбку. — Дядюшка у нас ветеран. Самый опытный промысловик. У него пятое холо.
Пространство внутри рамки словно подернулось рябью, и в следующую секунду из него выпала продолговатая белая коробочка. Дамочка положила ее себе на колени, осторожно открыла и начала кушать. Некоторое время мы смотрели на нее и улыбались. Она нам тоже улыбалась. Потом наши улыбки стали какими-то натянутыми.
Я надеялся зря. Никому не было до нас ровным счетом никакого дела. Мы заняли привычное место на общем конвейере, словно просто ненадолго отлучались.