— А чего, других ружьишек нет? — спросил штурмовик, пощупав чей-то огнемет.
Ивенки прятали от нас лица, и я даже догадаться не мог, что у них на уме. То ли боятся, то ли ненавидят. Или им вообще наплевать. А может, у каждой под тряпьем — нож.
— Только потому, что я хорошо умею ее скрывать. Это ты у нас, чуть что, сразу валишься кверху брюхом и начинаешь стонать.
Он вытянул откуда-то ребристый шланг с металлическим наконечником и, приставив его к голове Щербатина, что-то включил.
Я пошел искать место, где оставить Щербатина. И вообще, нам пора было остановиться на отдых. Правда, привал без горячего обеда получался грустным, но что ж поделать?
— Для вас? — Кох-Иль искренне удивилась. — Разве для вас должны что-то доставить?