— Щербатин… — прошептал я. И закричал что есть сил: — Щербатин, ты где?!
Мы сгрудились вокруг. Невероятно, но все улыбались. Все подбадривали малыша ласковыми словами, каждому хотелось его потрогать, погладить. Когда жизнь сурова, жестока и безрадостна, любой повод побыть сентиментальным принимается с охотой.
— А ты хорошо объясни. Если толково объяснить, то и конь поймет. Ну, говори, чего тебе не хватает. Кофе в постель? Или романтики?
— Хочешь, идем со мной, — предложил Йолс. — Я как раз возвращаюсь в бюро. Там и спросим.
И тут меня словно кольнуло в сердце. Этот стол, эти тарелки и бутылки — все было точь-в-точь, как в ночном видении, полном оживших мертвецов.
— Как? — У моего приятеля просто отпала челюсть.