Перед наступлением темноты с нами связались по радио и передали, что в город впускают партизан. По тому, как тревожно переглянулись бойцы, я понял — дело нешуточное. А вскоре и сам в этом убедился.
— Ивенок! — с удивлением сказал офицер — то ли нам, то ли сам себе. — Откуда он?
Я оглядел груду тел на полу. Некоторые даже не шевелились.
— Конечно! Людей используют в качестве ограды, а техника…
— Конечно, — кивнул Щербатин. — Мы и так полжизни в воде.
И ведь не докажешь, что мы ждали командира. Чувствовалось, что пилоты нервничают, хотят есть и спать. Машины на взлете ревели прямо-таки злобно и в полете тряслись и дергались. Вдобавок Шилу все время что-то ворчал, а когда я попытался с ним заговорить, отвернулся к темному окну.