Не знаю, что меня так обожгло — его ненависть, или презрение, или уверенность в чем-то, неизвестном мне, но поистине ужасном.
— То есть из ивенкской музыки наделают дерьма и дешевки?
— С нулевым не положено, — сказал офицер. — Снимай. Пусть пока у меня полежит.
Он немного помялся, потом вышел на середину круга и пошевелил стволом огнемета.
Над периметром завывали реапланы, там по-прежнему что-то трещало, грохало и падало. Неожиданно над деревьями показался очень странный аппарат. Он походил на летучую мышь, склеенную из тряпок и деревяшек. Удивительно, как эта штука могла летать. Где-то в ней сидел двигатель, я слышал, как он трещит. Следом показался еще один самолет, другой, третий.
— Очень просто. Если я погибну — мое холо станет твоим.