– Не надо, – одними губами произнес Олег, и, вторя ему, стократ усилилось мельтешение теней в сгустке мрака впереди.
– Уходим! – бросил Гелид, пытаясь унять возникшую глубоко внутри дрожь предвкушения схватки. Он уже соскучился по тому ощущению всемогущества, что дарил ему Молот. – Вооружите слуг и гоните их на улицу, если надо, то будем прорываться с боем… И пусть срочно запрягают лошадей в остальные повозки!
– Как же, – скривился Мегор. – Копье пробило защиту, а крылатую красавицу добило одно заклинание. И я не хотел бы схлестнуться в бою с чародеем, который швыряется такими подарками!
Припадок Кайфата излечил гоблин. Буркнув нечто невнятное, он с размаху отвесил телу хозяина пощечину и прорычал короткую фразу на ургском. К'ирсан расслабился и закрыл глаза, а гоблин с видимым удовольствием распрямил спину и с хрустом потянулся. Возмущенный поведением обнаглевшего раба, Терн шумно задышал. Словно только вспомнив о существовании зрителя, потешный коротышка посмотрел в его сторону, и Согнар заледенел. В глазах гоблина плескались океаны ядовитой зелени, словно в теле урга поселился кто-то более могущественный и опасный.
Визирь замолчал и вытащил из кармана небольшую коробочку. Ноздри Кайфата шевельнулись, и он с отвращением ощутил аромат гарлуна. С тонкой усмешкой капитан наблюдал, как эльф подхватывает щепоть наркотика и отправляет в рот. К'ирсан и раньше встречал любителей этой отравы, но чтобы Длинноухий…
– Потому, Нарим, и вправду, заканчивай с этими церемониями и говори уж напрямик, как обещал, что тебе действительно надо?