Раньше Данилов кривился, когда слышал трескотню о «крае родном». Он всегда считал, что у шахтёрского региона, где его угораздило родиться, нет никакой культуры, кроме лубочных плясок в кокошниках, и никакой истории, кроме бивней мамонта под слоем пыли в краеведческом музее да пулемёта «Максим», принадлежавшего не то красным, не то «зелёным» партизанам, которые разбили на этих холмах Колчака. Парень слышал, хоть об этом почти не писали, что где-то здесь Верховный правитель устроил и первый в России лагерь смерти. Не просто концлагерь, как Соловки, а близкий аналог Освенцима. Ещё он где-то читал, что именно в Кузбассе спецпереселенцев-кулаков освободили последними, уже через пару лет после смерти Сталина. Прекрасные традиции, ничего не скажешь. Теперь Саша часто укорял себя за былое неуважение к малой родине, которая сама стала историей.