— Хвати спорить! Раз вопрос с гномом-воздыхатлем решен, вернемся к главному вопросу, кто пойдет на дело установления контактов с братом покойного герцога и его окружением? — прервал спорщиков я. — Кандидаты есть? Это должен быть, во-первых, землянин, во-вторых, достаточно умный и умелый собеседник, в-третьих, не боящийся рискнуть. Конечно, в случае неблагоприятного развития событий души могут смыться обратно в центральный амулет… но не исключено, что придворные маги смогут отрезать послов от остального легиона. И да, совсем забыл, про наши особенности надо молчать. Есть у кого-нибудь на примете личность, обладающая всеми вышеперечисленными качествами?
— Кажется, я попал, — с какой-то горькой обреченностью буркнул я, окончательно утрачивая ощущения, связанные с нахождением в реальном мире. — Наверняка гномы, после того как выйдут из боя, просто выбросят труп неудачливого чародея в море, не заметив в глубине раны амулет, который вряд ли даст мне возможность захватить себе в пользование тело какого-нибудь рака, который будет объедать гниющую плоть с ребер. Интересно, а каков шанс, что мне, в таком виде, из этой чертовой соленой лужи-переростка удастся выбраться? Один из миллиона? Меньше? Одна надежда остается, что какой-нибудь сянец-подводник, которых тут, как оказалось, бегает превеликое множество, лет через пятьдесят заметит в остатках небольшого скелета блестящую побрякушку и займется мародерством… и тут мой взгляд наткнулся на кресло в центре беседки. Оно было занято очень бледной, почти прозрачной, без всяких полу, тенью. И того, кто сидел там, я отлично знал.
И разорвал веревки. У арбалетчика отвисла челюсть.
— А у тебя есть идеи, как попасть внутрь стен этой малоприступной цитадели? — спросил я.
Сначала я упорно пытался найти щель в законе, даже смотался до местного юридического консультанта, прихватив с собой чиновника, чтобы он уже нанятому мной специалисту объяснял свои претензии.