- Ладно, тогда давайте забудем этот эпизод и просто вычеркнем его из жизни. Я и сам виноват, потому что не рассказал все подробности раньше, но это как раз можно списать на тяжелый день.
За столом сидели разнообразные личности, и мое восклицание привлекло во мне всеобщее внимание. Плюнув на этикет, я невозмутимо подошел к пустовавшему месту рядом с Алонкой, плюхнулся на стул и поинтересовался:
- Это пришло в голову мне с Шариноном. Но ведь все закончилось хорошо?
- Слушаю, - сказал он, сжав золотой медальон.
Но тут один из тех, кто загораживал мне проход наверх, попытался пырнуть меня ножиком в спину. Естественно, у него это не получилось. Сместившись слегка вбок, я пропустил руку с ножом, а потом захватил кисть и резко повернул ее, услыхав треск. Обернувшись к оставшейся четверке, я несколькими жестокими ударами вырубил всех, обеспечивая себе надежный тыл, а им долгое сращивание поломанных челюстей. Толпа взревела и попыталась навалиться на меня всем скопом, но тремя сильными ударами, я угомонил самых прытких, а десяток просто расшвырял, переломав почти всю мебель в этом заведении.