— Я слышала про тебя и Стюарта. Мне очень жаль.
Эйбилин издает вопль, какого я никогда прежде от нее не слышала.
— Ты выглядишь роскошно. Но если вдруг замерзнешь, то можешь набросить мой пиджак.
Удивленно смотрю на маму. Она любит употреблять старомодное слово «плантация», дабы придать некоторый лоск банальной ферме, а наш «сад» — это одна старая яблоня, на которой яблок отродясь не бывало. Ах да, еще трухлявая груша.
— …«Роберт Э. Ли Отель», — подхватывает мисс Селия. — Я знаю.
Признаться, я и сама удивляюсь, что же такого в рассказах об отдельных холодильниках для черных в доме губернатора, о белых женщинах, закатывающих истерику из-за складок на салфетках, о том, как белые детишки называли Эйбилин мамой.