Дожидаюсь мисс Селию, оттирая раковину в кухне. Тряпку уже в клочья изорвала. Эта чокнутая встала сегодня утром, запихала себя в самый тесный розовый джемпер — а это уже о чем-то говорит — и заявила: «Я отправляюсь к Элизабет Лифолт. Прямо сейчас, пока духу хватает, Минни». И укатила на своем «шевроле» с откидным верхом, напоследок прищемив юбку дверцей.
— Послушай, — говорит мама. — У меня есть некое личное дело, и, полагаю, тебе не стоит меня сопровождать.
В каждом ящике свалка, каждый укромный уголок полон грязного тряпья и скомканных носков. Я нашла пятнадцать упаковок новых рубашек для мистера Джонни, чтобы он не догадался, что его жена не умеет стирать и гладить. А под забавным розовым ковриком прячется большое пятно цвета ржавчины. Меня бросает в дрожь.
— Да уж… Она, конечно, бестолковая, — вздыхаю я, — но не совсем безмозглая.
— Я, конечно, знаю, что положение сложное, но не думала…
— Что вы… конечно, подруги, — улыбается она, словно делает мне большое одолжение.