– Стой, Лейн! – загремел Ворон. – Веди себя как мужчина, трусливый ворюга! – И выхватил из колчана стрелу.
Ворон кольнул кинжалом ножку стола. Раздался треск. Ворон выругался и, нахмурившись, уставился на лезвие кинжала. Ильмо сделал выпад мечом. Трах! Кончик его лезвия раскалился добела.
– Что со мной, Костоправ? С такими ранами мне полагается быть мертвецом.
– Ты умеешь разбирать эти северянские закорючки? – спросил Ильмо. Он привел меня в здание, где располагался штаб всего лагеря, и показал на кучу бумаг, которую его люди свалили на пол явно для растопки очередного пожара.
– Я нашел подходящее местечко, – пискнул он, обращаясь к Одноглазому.
– Меняющий – не единственный Взятый в этом городе, – напомнил я. – Меняющий сказал, что почуял Хромого.