— Ну и кто из нас тупица? Кто продажная тварь? — вопит Филипп, морщась от боли в руке.
— …три месяца на вентиляции легких… в сущности, овощ…
— Я не собираюсь продавать дом, — откликается мать с порога кухни.
— Ну да. Она в будни, по вечерам, приходит сводить баланс. Зайди, поздоровайся.
Я выезжаю на федеральную трассу, постепенно переключаясь на четвертую скорость. Папа учил нас водить на симуляторе. Помню, как напрягалась его крепкая рука на палке, изображавшей коробку передач. Сцепление, передача, вверх, газ. Сцепление, передача, вверх, газ. Я прямо слышу его голос и улыбаюсь. Мы, все четверо, умеем водить старорежимные машины, не автоматы. Мы все умеем поменять колесо. Мы все умеем давить в себе чувства, покуда они не отравят организм изнутри. Вот такое наследство.
— А почему ты здесь? Ты же должен шубу сидеть.