Харри сунул руку в воду в поисках пробки и нащупал что-то гладкое и мягкое, застрявшее в стоке. Харри потянул это вверх. Вдруг он почувствовал, что начинает задыхаться. Он сглотнул и постарался вдохнуть, но пар душил его все сильнее.
— Сокровище? Так отец зовет мою маму. — Она села на табурет и, перегнувшись через стойку, посмотрела на Харри. — А на самом деле впору обеспокоиться, если парень, которого я знаю меньше недели, начинает называть меня ласковыми именами.
Прислонившись к стене вьетнамского ресторана, курил официант. Вид у него был уже измученный. По улице Дарлингхерст-роуд в районе Кингз-Кросс медленно текли потоки машин и людей.
Тон репортажа был легким, почти юмористическим, очевидно, из-за экстравагантности самого дела. «Непонятно, почему убийца не отрубил клоуну голову», — писал журналист, делая вывод, что убийство вряд ли выражало негодование зрителей: «Настолько плохим выступление не было». Отпустил он и колкость в адрес полиции, необыкновенно быстро оказавшейся на месте: «Однако начальник криминальной полиции Сиднея Уодкинс не подтверждает, что полиция нашла орудие убийства…»
— Насилуют! — прошептала она и укусила его за ухо.
— Не любишь азиатов? — поинтересовался Эндрю.