— Но с другой стороны, не отдавать же ему всех австралийских блондинок на растерзание? — возразил Юн.
Отто сделал глубокий глоток из подсоленного бокала, скорчил недовольную физиономию, будто выпил уксусу, и осторожно вытер губы салфеткой.
Ночью он просыпался — один раз, от громкого звука, похожего на выстрел. Он лежал и слушал, как идет дождь и гудят улицы Кингз-Кросс, а потом снова заснул. И весь остаток ночи видел во сне Кристину. Только иногда у нее были рыжие волосы и говорила она по-шведски.
— Хесус Маргес, лучшие уши отдела, — отрекомендовал Маккормак, — и пока не совсем слепой.
Они решили закусить в многолюдном вьетнамском ресторане в бухте Дарлинг. Там было полно азиатов — судя по всему, завсегдатаев: с официантом они разговаривали на непонятном языке с немыслимым чередованием высоких и низких тонов.
Он осторожно свернул с гравиевой дорожки. Харри рассказал ему о себе и Биргитте.