Маккормак стоял у окна и смотрел на затянутое облаками небо душного Сиднея.
— Ну да. Но все-таки очарование прошло. Идеал исчез.
Когда они шли мимо магазина музыкальных дисков, Харри, повинуясь какому-то импульсу, решил зайти. За стойкой в полумраке стоял парень в солнечных очках. Харри спросил, нет ли у них дисков Ника Кейва.
— Лучше не бывает. — Харри потер руку. Эта австралийская манера здороваться в гроб его вгонит. А в ответ, по словам Эндрю, должна раздаваться искренняя и бурная радость. Вялое «спасибо, ничего» воспринималось здесь как оскорбление.
На этом письмо обрывалось — ни подписи, ни даты.
— Почему нет? Он ведь как раз серийный, раз совершил семь убийств, — заметил Лебье.