Из благих побуждений предостерег, между прочим. Понятно же, о чем подумает скупщик, увидев в руках скромно одетой женщины, к тому же без шляпы и в растоптанных старых ботинках, дорогую вещицу под стать графине. И если не надурит с ценой, то сообщит куда следует.
– Рассказывайте мне все. От начала и до конца.
Фэймрил развернулась и окатила сплетниц ледяным презрительным взглядом из арсенала своего мужа-чудовища, без единого слова низводя обеих до уровня ничтожных козявок. Кое-чему у Росса можно даже поучиться. Например, как ставить на место наглецов и болтунов, коим нет числа. Хотя от взглядов толку мало, гляди не гляди, а пересудов меньше не становится. Едва одни смолкают, сразу же появляются другие. Еще более ядовитые.
Разумеется, им обоим не привыкать ночевать на одной кровати, но для начала неплохо бы поговорить и… да! Проклятье! Попросить прощения.
Все-таки не обманул ягодицелюбивый профессор, когда предупреждал относительно небезопасности частых возлияний магическими инфузиями. Болело все тело от макушки до пяток: каждая косточка, каждая жилочка, каждый нерв. И так отчаянно хотелось по-собачьи скулить. Вот бы еще никуда не идти, забить… то есть забыть про Выставку и до вечера, а лучше до следующего утра пролежать безвылазно в постели. И чтобы Фэйм погрела теплым боком, обвила руками-ногами и мурлыкала в ямку под ключицей о каких-нибудь милых девчачьих глупостях. Без всяких недостойных мыслей, просто в качестве грелки. И спать, спать, спать…
«Удары – это, похоже, наше семейное проклятье, детка. Привыкай», – с грустью подумал Росс и осторожно погладил девочку пальцем по щечкам с красными пятнышками диатеза.