Те пять дней, которые они плыли на барже по Сийфарскому каналу, показались Фэймрил бесконечными. Они тянулись, тянулись и тянулись, не отличимые друг от друга, холодные, осенние и спокойные, как коричневая вода канала. Такими же, как эта вода, тяжелыми и плотными, покрытыми радужными пленками были сны Фэйм. Но тут скорее повинен насморк, который вдова прихватила с собой из Сийфары вместе с чистым, отглаженным бельем и добрыми напутствиями Мильды Монх. Нос заложило, глаза покраснели, и голос мгновенно превратился в простуженное карканье – отвратительные ощущения, усугубленные мерным гулом парового двигателя, запахом гари и машинного масла. Но Кайр, быстренько соорудив из припасенных порошков какую-то болтушку, заставил мистрис выпить горькое лекарство. Простуда не исчезла, но, по крайней мере, обошлось без жара и ломоты в костях.