Росс решительно заверил, что для него не спать сутками вполне посильная задача. Дескать, как раз будет время почитать газеты. Зря, что ли, накупили их целый ворох, включая «Светские хроники» и «Деловой ежедневный листок». Но вдову Эрмаад по-прежнему терзали сомнения. Она-то знала, каким утомительным становится путешествие в дилижансе уже после первых двух часов пути. Тут волей-неволей глаза сами начинают закрываться.
– Мне бы не хотелось признаваться в своих… неприятностях. Но теперь, когда все позади, я бы хотел восстановиться в супружеских правах, – покаянно молвил Уэн, поникнув головой с грацией, свойственной лишь духам природы – прекрасным чарриссам. – Надеюсь, дорогая Фэймрил не слишком пострадала от своей недальновидности?
Воистину так, ибо у князя Элринана оправдательная причина для ненависти была. Его единственного сына колдуны превратили в упыря-кровососа, которого несчастному отцу пришлось не только собственноручно убить, но потом расчленить тело и сжечь. Надо ли строго судить Ведьмобоя за то, что от четырех Великих Башен он оставил одни головешки, а черепами волшебников выложил дорогу от Каанефа до Нэну? Не помри доблестный воитель от черной оспы – не осталось бы в Эльлоре ни единого паршивого колдунишки.
– Откуда вы знали? – напрямую спросил Кайр у невозмутимого Джевиджа, резанув отставного воина зелеными молниями ярких, опушенных черными ресницами глаз. – Можете с первого взгляда определить, кто ветеран, а кто притворяется?
– Назад… – прохрипел Джевидж, из последних сил отталкивая от своего виска дуло револьвера. – Там… еще один…
– …А еще есть замечательный парк, разбитый на площади Адмирала Гэлервэ. Надеюсь, молодые люди в курсе, чем отличился достославный флотоводец?