И каждый раз, когда Фэйм не в силах была сдержать блаженный стон удовлетворения, на губах ее коварного мужа появлялась злорадная ухмылка, адресованная персонально покойному мэтру Эрмааду. Чему не стоит удивляться, памятуя об исключительной злопамятности лорда Джевиджа.
– Я не сразу вспомнила о револьвере, милорд, – честно призналась она.
– Нет, мэтр, именно по этой причине я и рискну, – прошипел сквозь зубы Росс. – Так вы сделаете то, о чем я прошу? – добавил он с нажимом.
Росс выпил снадобье профессора, уже лежа в постели, и по тому, как быстро уплыли в небытие звуки голосов из гостиной, понял – засыпает. И впервые за год ему приснился настоящий сон.
«Длань Карающая! Да ты совсем меня не знаешь, глупый щенок, – внутренне вскипел Росс. – Жестокий, подлый звереныш, без капли жалости и милосердия».
Понятливая агентесса слишком много лет знала командора, чтобы научиться толмачить его «просьбы» правильно и однозначно. От того, сумеет ли она уговорить любовника нарушить слово, данное магам, будет во многом зависеть ее собственная жизнь. Осталось только выяснить, насколько бывший капитан второй стрелковой роты первого батальона 65-го полка имперских рейнджеров готов честно отработать аванс, полученный от мистрила Бириды за поимку убийцы сына.