– Я не уверен, что личный врач – это такое уж благо. Вряд ли я выдержу столь интенсивное лечение, – пробормотал Росс, с отвращением наблюдая, как мэтр изучает содержимое горшка, принюхиваясь и присматриваясь, точно к дорогому коньяку.
У Даетжины покраснели торчащие из-под косы ушки, выдавая цветом крайний гнев и возмущение.
Она легко шагала по узкой улочке, уводящей путника вниз к Рыночной площади, и жалела только о том, что не может себе позволить скакать вприпрыжку, как в детстве. Несолидно, и соседи не поймут. Вот, скажем, мистрил Биджай точно не поймет и не одобрит. Он вообще не одобряет незамужних женщин, считая их средоточием всех пороков, вместе взятых.
– Нет, – озабоченно молвила мистрис Эрмаад. – Тут что-то серьезнее. Я бы сказала – опаснее.
Профессор недовольно поморщился. Кому же приятно, когда судорога скручивает все тело и перестаешь себя контролировать, словно младенец?
– Продолжайте рассказ, командор, – процедил он после того, как просверлить взглядом дырку во лбу командору не удалось. – Что еще «говорят»?