– Ваше императорское величество, помилуйте! – возопил он. – Разве не ваш любимчик наложил вето на резолюцию по событиям в Джотсане? Это, между прочим, его поблажки привели к тому прискорбному положению, когда маги чуть не прибрали к рукам важнейшие для Империи отрасли промышленности.
– В мутных Аверна водах плыла она лодкой, приливом и непогодой оторванной от причала. И чайки над нею кричали. А небо бессильно молчало. Оно загляделось в Аверн, в его непрозрачную зелень. Плыви же, лодка, быстрее. На север, на север, на север…
– Почему вы выбрали такую грустную песню, девочка моя? От нее может приключиться меланхолия.
– Экая вы ж-ж-ж…. женщина нехорошая, сударыня. Вы не только забывчивы, вы еще и чрезмерно глупы, да к тому же любопытны, словно кошка! О чем вы только думали? А?
На Фэймрил Эрмаад возлагалось столько надежд, а она оказалась обычной дамочкой – не чародейкой, не знатной, не влиятельной особой. Чем же она сможет ему помочь? Скорее всего, ничем. Она сама еле держится на плаву. Унаследованный старинный особнячок скоро развалится сам по себе без капитального ремонта, все ветхое, полы скрипучие, в оконных рамах щели, которые хозяйка кое-как заткнула старыми тряпками и заклеила бумагой. Зимой здесь, должно быть, так промозгло и сыро, что вдова Эрмаад отчаянно рискует заболеть чахоткой. Особенно если будет так мало кушать.
«Уж сколько лет и зим минуло, а не забылась мамашина наука ругани», – неожиданно подумалось Ниалу. Рэджи Коринейша была самой голосистой теткой на всем рынке.