— Сомневаюсь, — задумчиво проговорил Баррич и пошел прочь. — Очень сильно сомневаюсь, — добавил он, проходя между рядами стойл.
— Сын? — Чейд мрачно засмеялся. — Как бы он нахмурился, услышав твои слова! Но правда заставляет его гримасничать даже больше. Он мой младший сводный брат, мальчик, только он был зачат в семейной постели, а я во время военной кампании в Песчаных пределах. — Потом он добавил мягко: — Моя мать была солдатом. Но она вернулась домой, чтобы выносить меня, а позже вышла замуж за гончара. Когда моя мать умерла, ее муж посадил меня на осла, дал мне ожерелье, которое она носила, и велел отвезти его к королю в Олений замок. Мне было десять. В те дни дорога из Вулкота в замок была долгой и тяжелой.
Из дальнейшего путешествия в моей памяти сохранилось мало. Я шел всю дорогу замерзший, уставший и голодный. «Перекованные» мне больше не попадались, и те несколько обычных путников, которых я встретил на оставшемся участке дороги, не больше моего стремились поговорить с незнакомцем. Я думал только о том, чтобы добраться до замка. И Баррича. Я пришел в Олений замок через два дня после начала праздника Встречи Весны. Стражники у ворот сначала попытались остановить меня. Я посмотрел на них.
Я изучал карту. Кузница была севернее Баккипа; я подумал, сколько же времени понадобилось посланнику, чтобы добраться до нас, и не исполнят ли пираты красных кораблей свою угрозу к тому времени, когда мы доберемся до места. Но это было пустое любопытство.
— Сила убивает все прочие аппетиты. Ты знаешь это.
Это был слишком прямой вопрос. Не знаю, где Келвар отыскал себе жену, но до замужества она не была ни богатой, ни благородной. Ее восторг, когда я узнал ее, то, что она принесла собаку вниз, к привычному уюту кухни, сама, завернув в свое одеяло, — все это выдавало в ней девушку из простонародья, слишком быстро и слишком резко возвысившуюся по сравнению с ее прежним положением. Она была одинокой, неуверенной в себе и совершенно не умела делать то, чего от нее ожидали. Что еще хуже, она знала, что невежественна, и это знание грызло ее и отравляло ей жизнь страхом. Если она не научится быть герцогиней, прежде чем ее молодость и красота потускнеют, ее будут ждать лишь долгие годы одиночества и насмешек. Эта юная леди нуждалась в наставнике, который помогал бы ей тайно, как Чейд учил меня.