– Я болел много, лежал в постели и думал. Я насчет людей понимаю. И насчет себя понимаю. И насчет его. Тебя-то он не тронет. Но если ты ему мешать больше не будешь, он на того, кто рядом, накинется. На меня.
Тотчас площадку заполонили шум, гам и мечущиеся тени. Ральф, не вставая с места, смотрел, и ему казалось, что все с ума посходили. Плетут про зверя, про страх, а того не могут взять в толк, что важней всего – костер. А как только станешь им объяснять, начинают спорить и до разных ужасов добалтываются.
Саймон отчаянно затряс головой, так что заметалась густая черная грива.
Хрюша приткнулся к ребристому стыку двух скал и держал на коленях рог.
– Идет проверять, как мы дежурим. Скорее, Ральф!
– Мои очки! – изнемогал Хрюша. – Отдайте мои очки!