Все цитаты из книги «Повелитель мух»
– Остров – наш! Потрясающий остров. Пока взрослые не приедут за нами, нам будет весело!
Опять его повело на мудреные выкладки. Если лицо совершенно меняется от того, сверху ли или снизу его осветить, – чего же стоит лицо? И чего все вообще тогда стоит?
– Я болел много, лежал в постели и думал. Я насчет людей понимаю. И насчет себя понимаю. И насчет его. Тебя-то он не тронет. Но если ты ему мешать больше не будешь, он на того, кто рядом, накинется. …
Ральф быстро глянул на него, и Хрюша покраснел.
– Ну вот, – сказал Ральф, – охотники нам потребуются, чтобы добывать мясо. И еще одно.
Последнее слово осталось за Ральфом. Он буркнул.
Потом был страшный рев у входа. Плюхнулось, бухнулось живое что-то. Кто-то споткнулся об Ральфа, перелетел через него. В Хрюшином углу все смешалось – рев, хруст, мельканье рук, ног. Ральф наугад кол…
«Потому что, – думал Ральф, – потому что – потому». Гул бурунов отодвинулся в дальнюю даль.
– Надо поговорить насчет этого страха, ведь бояться-то нечего. Я и сам иногда боюсь. Только глупости это! Выдумки. Давайте разберемся насчет этого страха, и тогда он не будет нам мешать, и можно буде…
Раскачали его, так, так-так-так, раскачали, раскачали, больше, шире, еще, еще, еще, та-ак…
Ральф наткнулся коленкой на что-то твердое, качнул колкий на ощупь обгорелый ствол. Шершавым обугленным краешком бывшей коры его мазнуло по ноге, и он понял, что это на ствол сел Роджер. Он пощупал д…
Ральф смотрел на них, ему было и завидно, и противно. Он выждал, пока они угомонились, пока замолкли последние отзвуки песни, и только тогда заговорил.
Собрание сдержанным гулом одобрило мудрость Ральфа.
Саймона, которого они думали застать на пляже, там не оказалось. Когда Ральф с Джеком спустились на берег, чтобы взглянуть на гору, он прошел за ними несколько ярдов и остановился. Нахмурившись, он н…
– Чуять они меня не чуют. А видят, наверное. Видят что-то розовое в кустах.
– Надо бы волосы причесать. Только уж очень они у нас длинные.
Толстый мальчик осторожно спустил ноги с террасы и присел на край, как на стульчик.
– Это ж нечестно. Понимаешь? Они по очереди должны дежурить.
– Народу у нас мало для костра, вот беда. Эрикисэм – это ж одно дежурство. Они все вместе делают…
Всем троим захотелось, чтоб все себе представили, как розовое, живое билось тогда в лианах.
И шагнул к Джеку. Тот уже смотрел ему в лицо.
– Но его у нас нет. – Враждебность звенела уже открыто.
Ральф молчал. Он теперь обеими руками зажал лоб, чтоб в глаза не лезли волосы. Весь подался вперед, и соль уже выбеливала ему тело.
– Копья у нас – деревянные палки. Не болтай.
Голова у Саймона чуть запрокинулась. Глаза не могли оторваться от Повелителя мух, а тот висел прямо перед ним.
– Погодите вы! Я спрашиваю – кто все три шалаша строил? Первый мы строили все, второй строили вчетвером, а последний только мы с Саймоном. То-то он и шатается. Погодите. Ничего смешного. Он развалитс…
– Ясно! Там они и лежат! И куда им еще деваться, когда припечет!
Теперь, когда его голос умолк, стал слышен внутренний голос рассудка и еще другие голоса. Хрюша говорил, что он как дитя малое. Другой голос призывал его не валять дурака; а тьма и безумие этой затеи…
– Мы можем его зажигать каждое утро, – сказал Хрюша. – В темноте дым никто никогда не увидит.
Он хихикал, махал пропахшими ладонями, а все хохотали. Потом Джек схватил Мориса и мазнул его кровавой ладонью по лицу. Роджер начал вытаскивать копье, и только тогда все вдруг его увидели. Роберт по…
Он умолк, и в нервном хихиканье малышей был призвук ужаса и сочувствия.
– Я подумал, – сказал Хрюша, – надо нам вроде как пир устроить.
Ральф вздохнул, ощущая враждебность Джека, понимая, что она оттого, что Джек снова не главный.
– Что-то ты его с собой не захватил, – сказал Джек и оскалился. – Небось там оставил, а? И вообще в этой части острова рог не считается.
– Я вот думал, – сказал он, – насчет часов. Нам бы солнечные часы сделать. Воткнуть в песок палку и…
– Ага. Запыхаюсь я. У меня у одного со всей школы астма, – сказал толстый не без гордости. – А еще я очки с трех лет ношу.
Ральф подошел к своему месту. Никогда еще он так поздно не созывал собраний. Ну да, потому-то все сейчас и выглядело по-другому. Обычно зеленая кровля снизу высвечивалась золотыми бликами и тени на л…
– Один конец воткни в землю. Ах да – камень. Ну, в щель всади. Ага, так.
Вся досада, все несчетные стыдные обиды вылились в первозданной пугающей вспышке.
Пасть поглотила Саймона. Он упал и потерял сознанье.
– Остальным – ложиться спать, как только сядет солнце. А нам втроем, Морису, мне и Роджеру, придется поработать. Выходим перед самым закатом…
– Может, – решился он наконец, – может, зверь этот и есть.
– Когда мы выступим, я его понесу… – Хрюша искал еще слов, чтоб выразить свою пламенную готовность стойко пронести рог через все невзгоды и трудности. -…Я с удовольствием, Ральф. Хоть меня самого же …
– Наверно, ушли. Наверно, они с нами больше не водятся…
Охотники скакали и трещали. Близнецы все еще улыбались.
– Ральф, мясо-то нам все равно нужно, хоть мы охотимся за другим.
Ральф дал задний ход к берегу, набрал в рот воды и выпустил струйку в воздух. Потом поднял подбородок и заговорил.
Ральф глянул на тающий дым над горизонтом, потом снова на гору.
– Их не зажигают, – сказал Ральф. – Они только так, похожи на свечи.
На западе всего в дюйме от моря висело забытое солнце. Лица снизу подсвечивались красным. Хрюша привалился к скале и вцепился в нее обеими руками.
Он протер очки и утвердил их на носу-пуговке. Дужка уже пометила переносицу четкой розовой галкой. Он окинул критическим оком золотистое тело Ральфа, потом посмотрел на собственную одежду. Взялся за …
– Вот я шел. Шел я один и думал. Я знаю, что нам надо. Нам надо поговорить начистоту. Ну и вот, сейчас я сам скажу.
Но не совсем. Где-то близко шептались. И вдруг справа сразу в двух местах бешено затряслись ветки. Высунулся конец копья. Ральф в ужасе выбросил вперед копье, изо всех сил ударил.
– Надо новый список составить, кому когда дежурить у костра.
Джек стоял ярдах в десяти, под пальмой. Роджер открыл глаза, увидел его, и еще более темная тень наползла на смуглоту щек, но Джек ничего не заметил. Он кивал, он всем своим видом подзывал Роджера, и…
Он припал губами к самому пеплу и легонько подул, и во тьме обозначилось его лицо, подсвеченное снизу красным. На секунду он перестал дуть. – Сэм, нам надо… -…гнилушку.
Дикарь, которого он спрашивал, не ответил. Наверное, кивнул головой.
Среди пальм ярдах в ста по берегу показался ребенок. Это был светлый крепыш лет шести, одежда на нем была порвана, а личико перемазано фруктовой жижей. Он спустил штаны с очевидной целью и не успел к…
Светловолосый мальчик только что одолел последний спуск со скалы и теперь пробирался к лагуне. Школьный свитер он снял и волочил за собой, серая рубашечка на нем взмокла, и волосы налипли на лоб. Шра…
Он был достаточно большой, двенадцать с лишним, чтоб пухлый детский животик успел подобраться; но пока в нем еще не ощущалась неловкость подростка. По ширине и развороту плеч видно было, что он мог б…
Тут мальчики, жарившие мясо, как раз отделили большой кусок и побежали к лужайке. Они наткнулись на Хрюшу, обожгли, и Хрюша взвыл и стал приплясывать. Тотчас Ральфа и всю толпу объединил взрыв весель…
Свиной лаз был как темный туннель, потому что солнце уже скатывалось к краю неба, а в лесу и всегда-то прятались тени. Тропа была широкая, убитая, они бежали по ней рысцой. И вот прорвалась лиственна…
– Главным могу быть я, – без обиняков сказал Джек, – потому что я староста и я запеваю в церкви и до-диез могу взять.
– Ты будь с ними твердо. Заставь, чтоб они тебя слушались.
Они и раньше догадывались, что это остров. Пробираясь среди розовых скал, обложенные морем и сверкающей высью, они каким-то чутьем понимали, что море их окружает повсюду. И все же последние выводы он…
Джек согнулся вдвое. Он, как спринтер на старте, почти припал носом к влажной земле. Стволы и стлавшиеся по ним лианы терялись в зеленой мгле ярдов на тридцать выше, и кругом густые кусты. Тут был по…
– Я свиной лаз нашел. Он далеко очень тянется.
– Хватит тебе! – взвизгнул Хрюша. – Ну чего, зачем, какой толк это говорить?
Теперь, к вечеру, миражи постепенно рассеивались. Они нашли конец острова, не околдованный, четкий, ничем не прикидывающийся. Все то же было тут нагромождение угловатых форм, и большая глыба сидела о…
Очень осторожно он положил рог на траву у своих ног. Из обоих глаз выкатилось по постыдной слезинке.
Сразу за воронкой были розовые глыбы, была вершина, и вот они на нее взобрались.
– От страха вас не убудет. Сам-то страх не кусается. Нет здесь на острове никаких страшилищ. – Он оглядел перешептывающихся малышей. – А так бы вам и надо, если бы вас кто-то и съел, кому вы нужны, п…
– Ладно, вы кончайте смеяться, а тогда мы, может, продолжим собрание. И если малыши полезут обратно на кувыркалку, они сразу ведь свалятся. Так что лучше уж сразу садитесь на землю и слушайте. Ну вот…
Его проняла дрожь. Он стоял, обеими руками придерживал волосы, а череп был высоко, чуть не вровень с его лицом. Зубы скалились, и властно и без усилья пустые глазницы удерживали его взгляд.
Хрюша перевел несчастный взгляд с рассветно-бледного берега на черную гору.
– Что лучше – закон и чтоб нас спасли или охотиться и погубить всем?
По другую сторону от вершины был лесистый уступ. Ральф снова сделал тот же жест, словно зачерпывал что-то.
Саймон кивал ему из-за скалы чуть повыше. Он стоял, держась за нее обеими руками, на одной коленке, а другую ногу спустил и почти дотянул до Ральфа.
Вместо ответа Джек бросил в обалделую тишину непристойное слово.
– На нем шерсть. И сзади у него что-то – вроде крылья. И он шевелился…
– Эрик! – выкрикнул Ральф. – Ты не смей так говорить!
И, спотыкаясь, пробежал по глубокому песку на голую скалу, где был костер. Между вспышками было темно и страшно; все, голося, побежали за Джеком. Роджер стал свиньей, хрюкнул, напал на Джека, тот уве…
Хрюша шумно расхохотался и взял себе еще фруктов.
Но вдруг решительно дернул за молнию и потянул через голову всю куртку.
Наконец – только изредка шорох и хруст – в шалаше стало тихо. За низким входом висела утыканная звездами чернота, и с полым гулом набегали на риф волны. Ральф, как всегда по ночам, стал играть в «вот…
Наконец он выбрал подходящее место, да и некогда было раздумывать. Кусты и лианы соткали тут плотный ковер, не пропускавший солнца. Под ним оставалось пространство примерно с фут высотой, правда повс…
– Слушайте, слушайте. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Я еще не решил с чего начинать. Если это не остров, нас сразу спасут. Так что надо разобраться, остров это или нет. Все остаются здесь. Нику…
В невидимой группке опять захихикали. А потом он услышал странный, струящийся звук и тотчас за ним уже более громкое потрескивание – будто разворачивают большие листы целлофана. Хрустнул куст. Ральф …
Ральф сделал губы трубочкой, впустил в раковину струйку воздуха, и раковина будто пукнула в ответ. Оба покатились со смеху, и в промежутках между взрывами смеха Ральф еще несколько минут подряд извле…
– Персиваль Уимз Медисон, дом священника, Хакет Сент-Энтони, Гемпшир, телефон, телефон, теле…
Ральф из-под щитка ладони оглядел ломаный очерк скал, уходящих к горе. Кажется, отсюда было легче всего добраться до верха.
Джек остановился, вытер пот со лба. Ральф, задыхаясь, стоял рядом.
Потом он тоже побежал и, взбираясь на террасу, споткнулся о сброшенные Морисом шорты. Позади, за четверыми мальчиками, медленно скользил по горизонту дымок; а на берегу Генри и Джонни швыряли песком …
– Кто желает вступить в мое племя, развлечься?
Наконец они подались вперед, они вглядывались ему в лицо.
– Не знаю я, Ральф. И вот еще, Ральф. Джек, ну, Вождь говорит, это будет опасно… -…и чтоб мы осторожно, и чтоб копья бросать, как в свинью. -…мы растянемся цепью поперек острова… -…и пойдем с этого к…
Дротики света уже застревали в ветвях. Наконец он дошел до прогалины, где всюду был камень и потому не росли деревья. Темные тени затопили сейчас прогалину, и Ральф чуть не бросился за дерево, когда …
Тогда Ральф встал и посмотрел туда, где исчезли дикари.
Солнце убавило жар. Джек выбросил копье вперед.
Ральф, наконец, отнял рог ото рта. С трудом, но достаточно громко он выдохнул: -…Созываю собрание.
Мальчики стали на краю воронки на склоне. Она поросла какой-то горной растительностью, синими цветами. Они буйно затопляли воронку и разливались, растекались по лесу. Все пестрело бабочками, они носи…
Далеко-далеко, за горизонт, расплывалась дымная туча. Хихикали уже все, кроме Хрюши; просто покатывались со смеху.
Ему хотелось объяснить, как все всегда оказываются не такими, как от них ждешь.
Когда зеленое зарево погасло над горизонтом и совсем наступила ночь, Ральф снова пошел к зарослям перед Замком. Выглядывая из-за веток, он видел, что на вершине все еще кто-то стоит, и этот кто-то де…
– Сам говорил – надо чего-то делать. Чтобы нас спасли.
– Костер тут на острове – важней всего. Как же нас спасут, если он у нас не будет гореть? Только, может, чудом. И неужели же мы не можем с этим справиться?
Ни один не вскрикнул, только крепче вцепились друг в дружку, и у них отвисли челюсти. Так сидели они секунд десять, пока огонь окатывал вершину искрами, дымом и прерывистым, хлещущим светом.
– Обыкновенный костер. Неужели так это трудно? Правда же? Просто сигнал, чтобы нас спасли. Мы что – дикари или кто мы?! И вот теперь нет сигнала. Мимо может пройти корабль. Помните, он тогда на охоту…
Ральф сложил ладони, как бы что-то зачерпывая.
Он с надеждой обвел всех глазами. Они замерли. Под пальмами стояло мертвое молчанье.
Саймон прошел мимо фруктовых деревьев, но сегодня малыши были слишком заняты костром и за ним не увязались. Он продрался в чащобе и вышел к тем лианам, которыми заткало опушку, и залез в самое плетев…
Ральф больше ничего не говорил, не делал, он стоял и смотрел на золу под ногами. Джек очень шумел. Отдавал приказы, пел, свистел, бросал фразы молчащему Ральфу, фразы, не требовавшие ответа и потому …
– Правда, это нехорошо. Ну, насчет костра… Вот, значит… я…
Толстый ждал, что его в свою очередь спросят об имени, но ему не предложили знакомиться; светлый мальчик, назвавшийся Ральфом, улыбнулся рассеянно, встал и снова двинулся к лагуне. Толстый шел за ним…
– Я на море и так все смотрю. Нет тут никаких кораблей. Может, нас и не спасут вовсе.
Ральф осторожно высвободился и нырнул под ветки. Сопенье толстого тотчас осталось у него за спиной, и он поспешил к последнему заслону, отгораживавшему его от берега. Перелез через поваленный ствол и…
Ральф лег головой на руки, у него сжалось сердце от этой новости. Ну вот, Эрикисэм теперь тоже в племени. И охраняют Замок – от него. И значит, нельзя уже их спасти, создать племя изгнанников на друг…
– Уж они бы остров не подпалили. У них бы не пропал тот…
Они пошли к разоренным фруктовым деревьям. Хрюше помогли добраться до еды, и он искал ее ощупью. Пока ели, Ральф обдумывал план.
Ральф смотрел на него, не видя. Наконец-то нашлось, воплотилось столько раз, но не до конца рисовавшееся воображению место. Рот у Ральфа расплылся в восхищенной улыбке, а Хрюша отнес эту улыбку на св…
Ральф говорил рассеянно. Конечно, раковина была интересной, красивой, прекрасной игрушкой; но манящие видения все еще заслоняли от него Хрюшу, которому среди них уж никак не могло быть места. Росток …
– Зверя – бей! Глотку – режь! Выпусти – кровь! Зверя – прикончь!
Прежде чем скользнуть вниз, Ральф ухватился за последнюю возможность, какую давала встреча.
На сей раз весь спектакль играли Роберт и Морис; и Морис так смешно изображал попытки свиньи увернуться от приближающегося копья, что все ревели от хохота.
– Возможно, – сказал Вождь. Тут открывался уже путь к богословским прениям. – В общем, с ним надо поосторожней. Мало ли что он еще выкинет.
– Я, конечно, плохо вижу, – сказал Хрюша. – Но наш дым-то, он у нас есть или нету его?
Камень прошелся по Хрюше с головы до колен; рог разлетелся на тысячу белых осколков и перестал существовать. Хрюша без слова, без звука полетел боком с обрыва, переворачиваясь, на лету. Камень дважды…
– Значит, так. Про зверя нам нечего думать…
Очень далеко Джек стоял на берегу перед группкой мальчиков. Он ликовал.
– Все это слишком далеко зашло. Бедное, заблудшее дитя, неужто ты считаешь, что ты умней меня?..
– Охотится, – сказал Джек. Он вспомнил не раз испытанный лесной первобытный ужас. – Да. Зверь этот – охотник. Нет, пока помалкивайте! Во-вторых, убить его нам не удалось. И, в-третьих, Ральф сказал, …
– Дай подумать. Может, пойти к ним, как мы раньше были – причесаться, помыться? Мы же правда не дикари и насчет спасенья не игра какая-то…
– Он говорит, видел зверя, змея, и спрашивает, он вернется или нет.
– Лучше чего-нибудь найдем, – сказал Хрюша, – и волосы вам сзади завяжем.
– Ты ранен, – сказал Саймон. – Ты высоси кровь. Как Беренгария.
Ральф снова положил рог на блестящий ствол.
Роджер заострил палку с обоих концов. Ральф мучился, ломал голову, но не мог докопаться до смысла. Он перебрал все ругательные слова, какие знал, в припадке ярости, вдруг вылившемся в зевоту. Сколько…
– Конечно, сидим сложа руки, ждем чего-то, вот все у нас и разваливается. Дома всегда взрослые были. Простите, сэр; разрешите, мисс; и на все тебе ответят. Эх, сейчас бы!..
Его передернуло. Хрюша снял очки и стал протирать единственное стеклышко.
– Если только… А! Ну да! Помнишь? В самом хвосте, где скалы навалены. Я подходил совсем близко. Там такой перешеек. И другого подступа нет.
Ральф поежился. Лагуна защищала их от океана. Пока почему-то один только Джек подходил к самой воде с другой стороны. И вот теперь он сам заглянул, наконец, в пучину с суши, и пучина дышала, она была…
Джек выхватил из-за спины большой охотничий нож и всадил в дерево. Поднялся и замер гул.
– Ладно. То есть попробуй, если хочешь. Мы тоже пойдем.
– Казалось бы, – офицер прикидывал предстоящие хлопоты, розыски, – казалось бы, английские мальчики – вы ведь все англичане, не так ли? – могли выглядеть и попристойней…
– Ну что? Видал? И тебя так! Так тебе и надо! Нет у тебя племени! Нет больше твоего рога!
– Заткнись! -…а малыши, они же там, где огонь, бегали. Может, они и сейчас еще там, откуда вы знаете?
Хрюша теперь заговорил уверенней и таким тоном, который, будь обстоятельства чуть полегче, все сочли бы даже довольным.
– Сегодня мы пируем. Мы убили свинью, у нас есть мясо. Если хотите, можете угоститься.
Различив в сумерках робкую белизну рога, он выхватил его у Мориса и стал дуть изо всей мочи. Все смолкли. Саймон подошел и протянул руку к раковине. Необходимость толкала Саймона выступить, но стоять…
Джек понял, что настала решительная минута, и бросился навстречу. Они сшиблись, отлетели в разные стороны. Джек наотмашь ударил Ральфа кулаком в ухо, Ральф стукнул его в живот, Джек охнул. Они снова …
– Раз больше нет никого. Сэм, дай-ка я за тебя ухвачусь.
Ральф сидел на поваленном стволе, солнце приходилось ему слева. Справа от него размещался почти весь хор; слева – те из старших, кто не знал друг друга до эвакуации; перед ним, на корточках, сидели в…
– Если назад повернуть, это же несколько часов…
Мясо еще оставалось, шипело на палках, громоздилось на зеленых тарелках. Жертва собственного желудка, Хрюша швырнул вниз, на берег, обглоданную кость и нагнулся за новым куском.
– Взрослые, они все знают, – сказал Хрюша. – И они не боятся в темноте. Они бы вместе чай попивали и беседовали. И все бы решили.
Большинство потупились – разглядывали траву, свои ноги. Джек снова откашлялся.
Здесь, сраженная жарой, свинья рухнула, и охотники на нее набросились. От страшного вторжения неведомых сил она обезумела, завизжала, забилась, и все смешалось – пот, крик, страх, кровь. Роджер метал…
– Ладно, пойдем как есть, – сказал Ральф. – Они тоже не лучше.
Они легко добрались до валежника по удобной тропке, стали дергать его и растаскивать. Самые маленькие, достигнув вершины, скатывались сюда же, так что скоро все, кроме Хрюши, были заняты делом. Валеж…
Хрюша говорил: -…Я видел, когда мы топливо собирали, они ушли. Смылись они. За ним побежали.
– А им бы только гонять. Помнишь собрание? Как все клялись трудиться, пока строить не кончим?
За утесами и увалами лес прорезала глубокая рана – там были покалечены стволы, и дальше проехалась широкая борозда, оставив только бахромку пальм у самой лагуны. Там же выдавалась в лагуну площадка, …
Собственный голос показался ему шепотом после оглушающих звуков рога. Он приложил его к губам, набрал в легкие побольше воздуха и дунул опять. Загудела та же нота, но Ральф поднатужился, и нота взобр…
Джек кивнул неопределенно, кажется, в знак согласья, и, не сговариваясь, оба бросили шалаши отправились к бухте.
– Да потому, что тогда бы все ни к чему. Дома, улицы. И телевизор бы не работал. И все бы тогда зазря. Без смысла.
Он очень старался растолковать это Роджеру. -…ну, как бабочки на дереве серые…
– Костер нам нужен поменьше. С таким не справиться.
– Ну, хватит! – оборвал Ральф и выхватил у него рог. – На нет и суда нет.
Коленки Саймона больно стукнулись о камень. Дальше он уже двинулся ползком, и скоро он все понял. Путаница веревок открыла ему механику зловещего действа; он увидел белую носовую кость, зубы, цвета т…
– Я хотел, – сказал Джек. Он шел впереди, и они не видели его лица. – Я примерялся. Ну, уж в следующий раз…
Роджер выжидал. Сперва он притаился за стволом толстой пальмы. Но Генри был так явственно поглощен своим занятием, что Роджер, в конце концов, совершенно перестал прятаться. Он вышел из-за ствола и о…
– Дым у нас всегда должен быть – хоть умри!
– Он еще вернется. Солнце зайдет, и он вернется. – И тут он увидел рог в руках у Хрюши.
– Ты – зверь! Свинья! Сволочь ты! Вор проклятый!
Он поднес рог к губам и стал трубить. Дикари, раскрашенные до неузнаваемости, спускались по выступу на перешеек. В руках у них были копья, и они изготовлялись защищать подступы к бастиону. Ральф труб…
Одолев просеку, Ральф совсем запыхался и только и мог что выругаться. Он нещадно кидался беззащитно голым телом на шипы и весь окровавился. У крутого подъема, уже на гору; он запнулся. Морис был сзад…
Далее ничего не последовало. Персиваль Уимз Медисон откапывал в памяти свою магическую формулу, но она затерялась там без следа.
– Что лучше – жить по правилам и дружно или же охотиться и убивать?
Ну, пусть даже кто-то заглянет в кусты, даже различит человеческое тело, так, может, это будут Эрикисэм, и они притворятся, что ничего не заметили, они промолчат. Он лег на темно-шоколадную землю щек…
Кто-то крикнул. Ральф оторвал щеку от земли, уставился на мутный свет. Они уже близко. Сердце ухало и обрывалось. Спрятаться, прорваться, залезть на дерево? Что делать? Выбрать, выбрать – потом не ис…
Интересно, согласилась бы с ним свинья? И Ральф скорчил деревьям гримасу. Значит – найти самые густые заросли, самую темную дыру на всем острове и туда залезть. Он теперь осматривался на бегу. По нем…
Все смотрели на него, очень серьезно, пока еще не омраченные никакими сомнениями в том, не зря ли его выбрали, Ральф отвел от глаз эти дурацкие патлы и глянул на Хрюшу.
– А может… может, нам тут остаться? Глядишь, зверь к нам и не сунется.
Он снял очки и тщетно поискал, чем бы их протереть.
Комья были теплые. И грудились на взрытой земле. Они были зеленоватые, мягкие, от них подымался пар. Джек поднял взгляд на непостижимую гущину загородивших путь лиан. Потом вытянул копье и шагнул. За…
Огонь добрался до кокосовых пальм на берегу и с шумом их проглотил. Подпрыгнув, как акробат, пламя выбросило отдельный язык и слизнуло верхушки пальм на площадке. Небо было черное.
Все молчали, стояли вокруг, смотрели на него.
– Я не перепугался, – медленно выговорил Ральф. – Я… я даже не знаю, что со мной было.
Они затрусили по лазу, но тут было слишком темно и густо, так что Джек выругался, остановил их, стал ползать по земле. Он молчал, только дышал с присвистом, и все запуганно, уважительно переглядывали…
Давно, когда еще они переехали вместе с папой из Чатема в Девонпорт, они жили в доме на краю вересковой пустоши. Из всех домов, где они жили, этот больше всего запомнился Ральфу, потому что сразу пот…
– У зверя зубы, – сказал Ральф, – и больше черные глаза.
Хрюша стоял так близко, что Ральф видел, как блестит уцелевшее стеклышко.
Он старался уговорить себя, что его оставят в покое; ну, может, даже изгонят. Но никуда не мог деться от нерассуждающей, страшной уверенности. Гибель рога, смерть Хрюши и Саймона нависли над островом…
На отмели у речки они строили песчаные замки. Замки выходили высотою почти в фут, убранные ракушками, вялыми цветами и необычными камушками. Их окружало сложное кольцо шоссе, насыпей, железнодорожных…
Ральф съежился на своей узкой постели. Терять-то уже нечего! Да и что они ему сделают? Изобьют? Подумаешь? Убьют? Палка, заостренная с обоих концов…
Лицо у Джека побелело, веснушки выступили четкими коричневыми крапинками. Он облизнул губы и не сел. -…И это уж дело охотников.
Он вздохнул, нагнулся зашнуровать ботинки. Шум заблудшего собрания замирал на горе. Тогда с мученическим видом родителя, вынужденного потакать нелепой выходке отпрысков, он подобрал рог, направился к…
– Это остров. Так мне, по крайней мере, кажется. А там риф. Может, даже тут вообще взрослых нет.
Тут сильный ветер подсек дождевые плети, погнал на лес, и деревья утонули в каскадах. На вершине горы парашют вздулся, стронулся с места; тот, кто сидел на горе, скользнул, поднялся на ноги, закружил…
– Я уже говорил, главное – костер. А сейчас он, конечно, погас…
– Тут я главный. И ты должен исполнять, что я скажу. А ты только говорить умеешь. Ты даже шалаши строить не можешь. Тебе бы все охотиться, а костер погас.
Хрюша внимательно вглядывался в того, кто подходил. Сейчас ему часто казалось, что видно лучше, если переставить стеклышко к другому глазу; но и без этого Ральфа, даже после всего случившегося, он бы…
Он неудачно увернулся и получил тупым концом копья по спине.
– Я говорю! Ты сам голосовал за меня! Ты разве не слышал, как я трубил в рог? Постыдись! Это подлость! Мы б тебе дали огня, если б ты попросил…
– А меня как хочете зовите – мне все равно, – открылся он Ральфу, – лишь бы опять не обозвали, как в школе.
– Будет буря, – сказал Ральф, – и дождь, как когда мы высадились. Ну, и кто же, интересно, умница? Где твои укрытия? Как ты без них обойдешься?
Ральф теперь уже не стеснялся думать при всех, он теперь разрабатывал решения, как будто играл в шахматы. Только не силен он был в шахматах, вот что плохо. Он подумал про малышей, про Хрюшу. Ему живо…
– Мы костер-то как следует не разожгли, – сказал он. – Это ж без толку. Такой костер не удержишь, как ни старайся.
Свинья качалась между близнецами, роняла черные капли. На лицах близнецов, будто на двоих одна, сияла самозабвенная улыбка. Джека распирало, он не знал, с чего начать. Сначала вместо слов он просто п…
– Безобразие! Если прихватит, надо в скалы бежать. Ясно?
Долго все молчали и не шевелились. Потом Ральф всмотрелся в сумрак и разглядел там руки.
Его великодушие стяжало редкие хлопки, Джек осклабился и, призывая к тишине, помахал рогом.
– Вот тот малыш, – задыхался Хрюша, – тот, который на лице с меткой, я не вижу его. Где он?
– И что тебе одному тут делать? Неужели ты меня не боишься?
– А, привет. Воды? Там, под деревом. Наверно, еще осталось.
– Я испугался и проснулся. Проснулся и вижу – я один около шалаша, а этих черных и крученых уже нет.
Дар зверю. А вдруг зверь явится за ним? Кажется, голова с этим соглашалась. «Беги, – говорила голова молча, – иди к своим. Ну да, они просто пошутили, и стоит ли из-за этого огорчаться? Просто тебе н…
– И еще одно. Мы чуть весь остров не спалили. И мы только зря время теряем, сдвигаем камни, разводим маленькие костры, чтоб жарить. И вот я, как главный, объявляю правило. Костры нигде не жечь ни за …
– Пока нас спасут, мы тут отлично проведем время.
Буря одобрения накрыла его волной и сбила с мысли. Он снова подумал.
– Надо всем нам снова ходить к этим скалам. А то грязно очень. – Он умолк. Предчувствуя взрыв, все затаили дыхание. – И еще. Насчет костра.
– После пира, – глухо выдавил Сэм. Эрик кивнул. – Да, уже после пира…
Хрюша стоял за Ральфом, утопая в море ополоумевших красок, а тот, на коленках, направлял зайчика. Как только огонь вспыхнул, Хрюша сразу протянул руку и схватил свои очки. Непобедимо лиловые, красные…
– Костер – это главное. Без костра нас не могут спасти. Я и сам бы с удовольствием размалевался и стал дикарем. Но нам надо поддерживать костер. Костер – самое главное на острове, потому что, потому …
– У меня в шалаше гольфы остались, – сказал Эрик. – Можно их на голову надеть, шапочки будут такие.
– Да нет же. Ничего подобного. Просто я чувствую – ты обязательно вернешься.
– Он говорит, зверь выходит, когда темно.
– Ну да, разожжем костер здесь, – сказал Ральф. Он огляделся. – Прямо тут – между площадкой и бухтой. Хотя, конечно…
– Нужно, чтоб свинья была, – сказал Роджер, – как на настоящей охоте.
Ральф огляделся. И тут он впервые заметил, как мало осталось старших, и понял, отчего последняя работа показалась такой трудной.
После этого вершину взять уже были пустяки. На последнем подступе Ральф вдруг замер.
– Я иду на гору, зверя искать. Сейчас же.
Старшие заметили мальчугана, уже когда он стал отбиваться. Малыши выталкивали его на середину, и он упирался. Он был щупленький, лет шести, и багровое родимое пятно скрывало у него пол-лица. Вот он в…
Снова они с готовностью закивали. Про кошмары им было известно.
Он запутался в мыслях, неясных оттого, что ему не хватало слов, чтобы выразить их. Нахмурился и стал обдумывать все сначала.
– Ладно уж. Ты только никому не рассказывай…
– И еще одно. Тут нам мерещиться не будет всякое. Тут почти самый конец острова.
Дымное пятнышко дрожало в небе по ту сторону скалы.
– Крови было – жуть! – Джек захохотал и снова передернулся. – Ты бы видел!
Он неловко запнулся. Мысли опять застилал этот занавес. Хрюша вытягивал руки за рогом.
Голос раскатился в вышине, там, где громоздились друг на друга уменьшающиеся глыбы.
Ральф оглядел его с сомненьем и положил рог на поваленный ствол.
– Ты лучше уходи, Ральф. Сейчас же уходи…
Он вздохнул. Другие спокойно встают и говорят перед собранием, и видно, что их не мучит стыд за себя, что у них не сжимается все внутри; говорят что придет в голову, будто обращаются к одному кому-то…
Процессия двигалась далеко внизу, у самой воды, по розовой осыпи. Кое на ком из мальчиков были черные шапочки, вообще же шли почти нагишом. Дружно поднимали палки вверх, нападая на легкие тропки. Что…
– Правда, Ральф. Не ты, так Джек. Ты уж будь главным.
Джек собирался потомить его неизвестностью, чтоб показать свою власть; невыдержанный Хрюша сам нарывался на жестокость.
– Правила! – крикнул Ральф. – Ты нарушаешь правила!
Наконец смех замер и продолжалась перекличка. Был тут Морис, второй в хоре по росту после Джека, но плотней; он все время улыбался. Был тощий дичок, которого никто не знал; погруженный в себя, он скр…
Причина для такого восторга была не вполне очевидна. Все трое замучились, перепачкались, запарились. Ральф страшно расцарапался. Лианы были толщиною с их ляжки и оставляли только узкие туннели для пр…
Объяснять связанные с этим математические сложности было бы чересчур утомительно. Хрюша сделал только несколько круговых взмахов руками.
– Ах да. И насчет костра. Еще раз повторю. Я это с первого дня повторяю.
Кто-то еще, неопознаваемый, вырос рядом с Робертом, дал ему что-то и снова исчез за скалой. Роберт положил копье и, растопырив руки, заработал челюстями. Значит, пир начался и часовой получил свою до…
– Наверно… нет, не пойдет он один в лес, правда же?
Не доходя до лагеря Джека, еще издали, Ральф и Хрюша услышали шум пира. Между лесом и берегом, под пальмами, была травянистая полоса. Всего на шаг вниз от нее начинался белый, нанесенный приливами пе…
Наконец он тяжело, с неохотой выдохнул и открыл глаза. Глаза эти были ярко-синие, и сейчас от досады в них метнулось почти безумие. Он провел языком по пересохшим губам и снова всмотрелся в упрямые з…
– Или кто-то чтоб изображал, – сказал Джек. – Надо кого-то нарядить свиньей и пусть изображает… Ну, притворяется, что бросается на меня, и всякое такое…
– Будет! В следующий раз будет! Мне бы только бородку на копье. Мы ранили свинью, а копье не держится. Вот научимся делать бородки…
Он обвел глазами круг возбужденных лиц. Пойти рвались все.
Череп смотрел на Ральфа с таким видом, будто знает ответы на все вопросы, только не хочет сказать. Тошный страх и бешенство накатили на Ральфа, он ударил эту пакость, а она качнулась, вернулась на ме…
Здесь валежник был не такой сухой, как на вершине. Почти весь сырой, сгнивший, изъеденный мечущимися жучками; поднимать его приходилось с осторожностью, иначе он рассыпался мокрой трухой. Они боялись…
Мальчики вскакивали на ноги. Джек кричал и командовал. Про рог позабыли.
Джек отдал рог и сел. Все облегченно захлопали. Рог взял Хрюша.
– Конечно, из реки тоже можно напиться, что тут плохого. Я и сам-то лучше стану пить там, ну, где водопад, вы знаете, чем из старой кокосовой скорлупы. Но ведь мы же сами решили носить. И не носим. С…
Они захохотали, затопали, еще подразнили гору криками.
Офицер кивнул, будто услышал ответ на какой-то вопрос.
Из лесу вышли Роджер и Морис. Они отдежурили свое у костра и теперь шли купаться. Роджер шагал прямо по замкам, пинал их, засыпал цветы, разбрасывал отборные камушки. Морис с хохотом следовал за ним …
Ральф сел. Волоча тяжелое бревно, явились торжествующие близнецы. И швырнули бревно в золу, взметнув искры.
Наконец часовой спустился. Двое сменивших его казались черным наростом на скале. За ними зажглась звезда и сразу стерлась от их движенья.
Ральф приподнялся и сел. Он был благодарен прервавшему его сон Хрюше, потому что автобус приблизился и стал уже виден ясней.
Впереди треснули кусты. Мальчики шарахнулись со свиного лаза с визгом, на четвереньках, под лианы. Джека оттолкнули, он упал. По свиному лазу, прямо на них скакало что-то – и хрюкало страшно, и блест…
– Так я вот чего – мы-то как же? Вдруг зверь придет, когда вас не будет. Я плохо вижу, и если я напугаюсь…
Джек извернулся и сделал новый выпад. Не сговариваясь, они теперь держали копья, как сабли, больше не решались пускать в ход смертоносные острия. Удар пришелся по копью Ральфа, потом обжег болью паль…
Вокруг потупились, будто услышали что-то неприличное. Пауза нагнеталась.
– Значит, так. Уборная в скалах. Костер чтоб всегда горел и всегда был дым. Жечь огонь только на горе. Еду жарить там.
– И – последнее. Об этом и так разговоры, наверное.
– Я созвал собрание, – сказал Джек, – из-за разных вещей. Во-первых, вы уже знаете, мы видели зверя. Мы забрались на вершину. В нескольких шагах от него были. Он сидел и на нас смотрел. Не знаю, что …
– Вон там дров для костра сколько угодно.
Ральф снова пустил струю и промахнулся. Он засмеялся, ожидая, что Хрюша, как всегда, смирно отступит в скорбном молчании. Но тот вдруг заколотил руками по воде.
– Там! – Джек заорал так, что Ральф даже подскочил.
– Подумаешь, мальчишки, вооруженные палками.
Длилось молчанье – тяжкое, стыдное, густое. Щеки Джека постепенно бледнели, потом, вдруг, в них снова ударила краска. Он облизнул губы и так повернул голову, чтоб ни с кем не встречаться взглядом.
– Рог у меня. Ральф считает, что вы трусы, удираете от кабана и от зверя. И это еще не все.
Ральф крикнул – от страха, отчаянья, злости. Ноги у него сами распрямились, он кричал и кричал, он не мог перестать. Он метнулся вперед, в чащобу, вылетел на прогалину, он кричал, он рычал, а кровь к…
– Если я бревна опять стану таскать, меня астма схватит. Я сам не рад, Ральф, но тут куда же денешься?
– Просто я подумал – скоро стемнеет. Спотыкаться будем.
– Не знаю я. Ты на него за костер ругался. И потом ты у нас главный, а не он.
– Бей свинью! Глотку режь! Бей свинью! Добивай!
Свиной лаз бежал вдоль скал, нагроможденных у самой воды, и Ральф был рад, что первым идет Джек. Если бы в уши не лез медленный свист отсасывающих отяжелевших волн и шипенье их при возврате, если бы …
– Можно кокосовую скорлупу подставлять, чтоб все время полная.
– Просто я сказал, чего ты всегда говоришь, – заторопился Хрюша. – Просто мне вдруг показалось…
Третий выход – запрятаться так, чтоб они не заметили и прошли.
Тут уж собрание расшумелось. Шалаши строили все. Снова Ральфу пришлось помахать рогом.
– Это у него был кошмар, – сказал Ральф, – он ходил во сне.
Крик раздался вдруг совсем рядом, и он вскочил на ноги, побежал сквозь кусты терновника, ежевики. Вдруг вылетел на прогалину – опять на ту же, но саженная расколотая улыбка свиного черепа теперь не п…
Листья все гремели. Хрюша наткнулся на него, потому что он уже кинулся навстречу засматривающим в шалаш потускневшим звездам, но его не пустили близнецы.
Он прислонил копье к шаткому камню и обеими горстями смахнул со лба волосы.
Трое мальчиков шли по песку веселыми шагами. Был отлив, и кромка закиданного водорослями берега тверда под ногами, почти как дорога. Какие-то чары опутали берег, опутали их, и, опутанные чарами, они …
Солнце на западе горячей золотой каплей стекало все ниже и ниже, нацелясь за порог мира. И вдруг стало ясно, что уже вечер и конец теплу и свету.
Стадо свиней с визгом выскочило из зелени у дикаря за спиной и метнулось в лес. Вопили птицы, пищали мыши, кто-то крошечный прыгнул к нему под ковер, затаился. Вот дикарь совсем близко, в пяти ярдах …
– Хорошо бы нам барабан, – сказал Морис. – Тогда бы у нас было все честь по чести.
– Вот именно что игра… – сказал Ральф. – Ему было стыдно. – Мне тоже один раз так на регби заехали – страшное дело.
– Собрания. Очень уж мы их любим. Каждый день. Хоть по два раза в день. Все болтаем. – Он оперся на локоть. – Вот сейчас протрублю в рог, и увидишь – примчатся как миленькие. И все честь честью, кто-…
– Ну, прямо как дети малые, – сказал он уничижительно, – как грудные!
Он смолк, обмирая от воспоминания, но не без гордости, что сумел напугать и других.
Он оглянулся и посмотрел на гору. Ральф впился взглядом в корабль. Лицо было уже не такое белое. Саймон стоял рядом и молчал.
Ральф нежился в воде. Перебарывая, затеняя блеск лагуны, как кисея миража, его окутывал сон.
– Мы будем добывать себе пищу, – крикнул Джек, – охотиться, ловить… пока нас не подберут.
Если – если. Палка, заточенная с обоих концов. Ну и что? Они уже бросали в него копья. И промахнулись, только одно попало. Ничего, может, еще опять промахнутся.
– Мы ж теперь можем всех созвать. Сбор устроить. Они услышат и прибегут…
Джек встал, мрачно хмурясь, потянулся за рогом.
Здесь, с другой стороны острова, вид открывался совсем другой. Дымный миражный морок не мог выстоять против холода океана, и горизонт взрезал пространство четкой синей чертой. Ральф спустился к скала…
Джек первый пошел вниз, потом по перешейку.
Вдруг он понял, что привык ко всему этому, притерпелся, и у него екнуло сердце. Он вздохнул и отпихнул ветку, с которой сорвал плод. Охотники уже углублялись в лес, забирались за скалы – по неотложно…
– Ты лучше не надо. Из-за очок. А то если ты на них попадешь, мне сразу вылазить придется, чтоб их вытереть.
– Нет, им надо горло перерезать и выпустить кровь, – сказал Джек. – А то мясо есть нельзя.
– Слушай – вы все! Я и мои охотники живем у плоской скалы на берегу. Мы охотимся, мы пируем, нам весело. Кто хочет присоединиться к моему племени – приходите. Может, я вас и оставлю у себя. А может, …
Джек выпрямился. С ножа капала кровь. Двое мальчиков стояли лицом к лицу. Сверкающий мир охоты, следопытства, ловкости и злого буйства. И мир настойчивой тоски и недоумевающего рассудка. Джек перелож…
Он заметил разодранную голую кожу Ральфа, хмурое молчание всех четверых. В великодушии счастья ему хотелось всех оделить радостью происшедшего. В голове теснились образы, открытия; открытия, которые …
– Мой папа говорит, еще пока не всех морских животных даже открыли.
– Папа умер, – пролепетал он скороговоркой. – А мамка…
Может, услышал в шуме костра, как стучит мое сердце. Только не крикнуть. Приготовиться.
Смех дикарей, дрожащий, серебряный, ненастоящий, взметнулся и эхом повис вдали. Ральф уже не помнил себя от ярости. Непослушным, тоненьким голосом он закричал.
Эрик кивнул и ткнул в воздух копьем. Ральф опирался на руки и не уходил.
– Я в него попал, – возмутился Ральф. – Я копьем его, я его ранил.
Джека, наконец, проняло. Он переводил взгляд с близнецов на Ральфа.
– Чего же ты на него не бросился? Я вот хотел…
– Надо бы карту начертить, – сказал Ральф. – Только вот бумаги у нас нет.
– А вы со мной не пойдете? Трое – это ведь уже сила.
– Можно деревяшки тереть одну об другую. Одну об другую…
И снова они двинулись, охотники жались в кучку из-за зверя, которого опять помянули, Джек рыскал впереди. Шли гораздо медленней, чем ожидал Ральф, но он был даже рад, что можно плестись просто так, п…
Роджер ловко, со знанием дела сплюнул на горячую золу.
Тишина, запинка. И среди тишины – странный шум по воздуху у самой головы Ральфа. Он почти его не заметил, но вот – опять, легкое «ж-ж-ж!». Кто-то бросал камушки. Это Роджер их бросал, не снимая друго…
– Вы Ральфу говорить не даете. Не даете самое важное сказать.
Джек опять сел на корточки, хмуро глянул на свинью.
– Я вот думаю, тут еще много наших. Ты как – видал кого?
Офицер был тронут и немного смущен. Он отвернулся, давая им время овладеть собой, и ждал, отдыхая взглядом на четком силуэте крейсера в отдаленье.
Все долго молчали, усмехаясь дикому предположению, что кто-то мог выходить в темноте. Но вот встал Саймон. Ральф глядел на него во все глаза.
Когда осталось только зажечь, снова была напряженная минута. Джек нерешительно мешкал. И вот, к его изумлению, Ральф подошел к Хрюше и снял с него очки. Ральф и сам не заметил, как между ним и Джеком…
Ральф оттеснил его локтем и встал на коленки возле костра.
В недолгой рассветной прохладе все четверо собрались возле черного пятна, на месте костра, и Ральф стоял на коленках и дул на золу. Серый, перистый пепел взлетал от его стараний, но не появлялось ни …
Они отправились по берегу в боевом порядке. Первым шел Ральф, он прихрамывал и нес копье на плече. Он плохо видел из-за дымки, дрожащей над сверканьем песков, собственных длинных волос и вспухшей щек…
– И еще – мы будем наблюдать за морем. Как только увидим корабль, – все проводили глазами взмах тощей руки, – подбавим зеленых веток. И сразу станет больше дыма.
Он вышел из заслона травы на голое место перед перешейком.
Ральф вздохнул почти со стоном, и по собранию эхом пронесся вздох. Джек принялся стругать прутик, что-то шепнул Роберту, и тот отвернулся.
– Не буду я больше главным. Ну, послушай ты их!
Но вот наступила напряженная тишина, и Ральф с Джеком переглянулись. Оба пришли к постыдному открытию и не знали, как в этом признаться.
– Вовсе он не Жирняй, – крикнул Ральф, – его истинное имя – Хрюша!
– А теперь вы все – слушай. Потом мы, наверно, пойдем в этот замок – в скалах. Но сначала мне надо еще кое-кого из старших отвлечь от рога и всяких глупостей. Убьем свинью, закатим пир. – Он помолчал…
Он погладил рог, устремив мимо них пустой взгляд, думая про зверя, змея, костер, разговоры про страх.
– Я боюсь. Я нас самих боюсь. Я хочу домой. Господи, как я хочу домой.
Возле каждого бревна трава повытерлась, но в центре треугольника она росла высоко и буйно. У вершины трава была тоже густая, там никогда не садился никто. Высокие серые стволы ровно тянулись вверх ил…
– Если Джек будет главным, будет одна охота и никакой не костер. И мы тут все перемрем…
Саймон остался, где был, – темная, скрытая листвой фигурка. Он жмурился, но и тогда свиная голова все равно стояла перед ним. Прикрытые глаза были заволочены безмерным цинизмом взрослой жизни. Они уб…
– Как свечи. Кусты в свечах. Это такие почки.
И в бешенстве плеснул водой Ральфу в лицо.
Стенли отнял локоть от скалы и поднял вопрошающий палец.
– Значит, решили поговорить начистоту. Ладно. Скажу все прямо. Весь этот страх вы, малыши, сами выдумали. Зверь! Да откуда? Ну, бывает и нам страшно иногда, но подумаешь, дело большое – страшно! Вот …
Ральф вопросительно вглядывался в лицо Саймона, стараясь прочесть его мысли.
Над золой зыбились горячие струйки – слюдяные, прозрачные. Дыма больше не было.
Ральф повернулся к площадке. Среди стволов, белой каплей против занимавшейся зари, мерцал рог. Ральф откинул космы со лба.
– Умный, видать, зверь, – усмехнулся Хрюша, – раз сумел тут запрятаться.
Он ползал на четвереньках, шарил по камням, но Саймон опередил его и подал ему очки. На вершине горы крылато кружили и бились, раздирая Саймона, страсти.
Он опять помолчал и привычно смахнул волосы со лба. Хрюша на цыпочках подошел к треугольнику, покончив с неудачной демонстрацией.
Малыши, после той, первой катастрофы почти не видевшие огня, весело расшалились. Скакали и пели, будто они на пикнике.
Все трое уселись. Фруктов было много, и все вполне спелые. Они заулыбались, когда Ральф взял один и надкусил.
Сказав это, Ральф едко засмеялся, и Хрюша насупился.
– А как? – орал в неистовстве Хрюша. – Один-то я – как? Они две минутки посидели и в море посигали, по лесу разбежались, все подевались куда-то. Откуда ж я разберусь-то, который кто?
Дикарь остановился в пятнадцати ярдах и – крикнул.
– Я ничего не сказал такого ужасно смешного.
Наползающая на отмели ясность вод по кромке кишела странными лучистыми созданиями с горящими глазами. То и дело окатыш побольше, вдруг выделясь из множеств, одевался жемчужным ворсом. Прилив ровнял в…
Вдруг ветер качнул пальмы, так что дрогнули и забились листы. С ветки в шести футах над Роджером сорвалась гроздь орехов, волокнистых комьев, каждый – мяч для регби. Они тяжко плюхнулись вокруг, но в…
– Сэм, ведь все обойдется, ведь правда, Сэм?
– Может, к Хрюше вернемся, – сказал Морис, – пока светло?
Голубой шрам уже не сходил с неба, грохот был непереносим. Саймон кричал что-то про мертвое тело на горе.
Ральф поднял рог. Ему сразу стало веселей от одной мысли о том, что он сейчас собирался сказать.
Наконец Ральф перестал дуть и сел, держа рог в руке и уткнувшись подбородком в коленки. Замерло эхо, а с ним вместе и смех, и настала тишина.
Смерть смотрела из его глаз. Вождь не сказал ему больше ни слова, перевел взгляд вниз, на Эрикисэма.
Толстый стоял рядом и дышал, как паровоз.
Близнецы страшно удивились, заметив Ральфа. Вспыхнули и посмотрели куда-то мимо.
– Ты бы уж помалкивал, крошка. Ты почему не мог сказать, что никакого зверя нет?
Джек поднял свиную голову и наткнул мягким горлом на острый кол, и кол вытолкнулся, высунулся из пасти. Джек отпрянул, а голова осталась на палке, и по палке тонкой струйкой стекала кровь.
Он взглянул на свое отражение и разочаровался. Нагнулся, зачерпнул полные пригоршни теплой воды и все смыл с лица. Снова показались веснушки и рыжие брови.
Они только закивали в ответ. Да, охотник он настоящий. Тут кто же мог сомневаться?
– Вы что хотите этим сказать, а? – спрашивал Вождь свирепо. – Зачем с копьями сюда явились, а? Почему в племя вступать не хотите, а?
Он бросился по песку под нещадными, злыми лучами, пересек площадку и собрал раскиданные вещи. Снова надеть серую рубашечку оказалось до странности приятно. Потом он поднялся в уголок площадки и сел н…
– Пойду-ка, – пробормотал Ральф, – там вещи мои.
– Мои очки! – изнемогал Хрюша. – Отдайте мои очки!
Оба вдруг застыли. Со стороны племени кто-то поднимался.
Ничего нового, все то же – нагроможденье розовых глыб, покрытых гуано, как сахарной корочкой; и крутой подъем к камням, сверху наваленным на бастион.
Ральф положил копье, снова поднял. Откинул с лица несносные волосы, шагнул два шага в своем тайнике, вернулся. И замер, глядя на обломанные ветки.
– Эрик, Сэм. Зовите всех на собрание. Только тихо. Живей.
Но вот ветер чуть не сшиб его с ног, и он увидел, что стоит на камнях под медным, большим небом. У него были ватные ноги и давно уже болел язык. Ветер добрался до вершины, и тут что-то случилось, син…
Он прижал пальцем вспухшую щеку и глянул на близнецов.
Ральф сбегал в лес, принес зеленую пышную ветку и бросил, в огонь. Ветка хрустнула, листья скрутились, и повалил желтый дым.
– Я один пошел, – сказал Джек. – Я их отпустил. Мне…
И все трое повернулись и затрусили прочь.
– Ах, ну да. А наше, значит, дело – дым. И чтоб побольше дыма…
– Я только одно хочу сказать. Я теперь ничего не вижу, и пускай мне отдадут мои очки. На нашем острове ужасные вещи делаются. Я за тебя голосовал, Ральф, я тебя выбирал главным. Ну а он, он все это д…
Ральф, растянувшись, смотрел на небо и пальмы.
Злобно, старательно целясь, он запустил в Ральфа копьем. Острие до мяса прорвало кожу у Ральфа на боку, потом отлетело, упало в воду. Ральф качнулся, боли он не чувствовал, только страх, а племя, взв…
– Небось, уже время чай пить, – сказал Хрюша. – И чего им делать-то на этой горе?
Он запнулся на пронзительной ноте и застыл, глядя поверх голов, вдоль чужого склона горы, туда, где собирали валежник. Потом расхохотался, до того странно, что все притихли, недоуменно разглядывая св…
Ральф опустился на песок и стал дырявить его пальцем. Вдруг в одной ямке он увидел кровь. Разглядел обгрызенный ноготь и заметил каплю там, где откусил заусеницу.
Племя раскрашенных дикарей захихикало, и у Ральфа запрыгали мысли. Он откинул назад волосы и вглядывался в черно-зеленую маску, стараясь вспомнить лицо Джека.
– Да нет… я вообще… почему у нас все так плохо?
Там была взрыхлена земля и лежали дымящиеся комья. Джек склонился над ними, как влюбленный.
Под пальмами засуетились, зашумели. Ральф тоже вскочил, он призывал к порядку, его никто не слышал. Толпа колыхнулась прочь от берега, и вот все ушли – за Джеком. Даже самые маленькие старательно про…
Он выхватил нож и всадил его в дерево. Уж в следующий раз пощады не будет. Он оглянулся вызывающе – не угодно ли, мол, поспорить. Но тут они вышли на солнце и занялись добыванием и поглощением пищи, …
Ральф повертел копье. Острием надо вперед. Но палка, оказывается, была заострена с обоих концов.
Он поправил очки, метнулся в сторонку и присел на корточки за спутанной листвой.
– А ты не погнался? – крикнул Джек. – У самого в руках кость!
– Что меня Хрюша звать. Говорил же, как хочете зовите, только чтоб не Хрюша. Просил тебя, чтоб не надо, а ты взял и сказал.
Вот примятая трава, где они лежали тогда, когда он ходил к бастиону. Дальше был перешеек, а потом огибающий скалу выступ и красные башенки сверху.
Они покивали ему, и сразу все стало легко и понятно.
– Никто тебе не поможет. Только я. А я – Зверь.
Ральф пополз вперед, он ощупывал неровности, как слепой. Справа были смутные воды, по левую руку, как шахта колодца, зиял неуемный океан. Ежеминутно вокруг смертной скалы вздыхала вода и расцветала б…
Поднялся веселый говор. Мало же им оказалось надо для радости – голое, не подкрепленное ничем утвержденье, – такой теперь был у Ральфа авторитет. Снова ему пришлось помахать рогом, чтобы призвать их …
– Джек отвечает за хор. Они будут – ну кто, как ты хочешь?
– Тут водятся свиньи, – сказал он. – Еда обеспечена. Купаться можно в той бухте. И вообще. Кто еще что-нибудь обнаружил?
– Ну, хватит этих разговоров про духов. Давайте отложим до утра.
Второй раз за вечер Ральф пересматривал ценности. Хрюша думать умеет. Как он здорово, по порядку все всегда провернет в своей толстой башке. Но какой же Хрюша главный? Хрюша смешной, толстопузый, но …
– Тогда ладно. Пойдем напролом и выйдем на этот лаз.
Они свирепо изготовились, но соблюдали безопасное расстояние.
Хрюша пробормотал имя себе под нос, а потом прокричал Ральфу, но тот и бровью не повел, потому что все дул и дул. Он упивался мощью и роскошью извлекаемых звуков, лицо раскраснелось, и рубашка трепых…
– Это несчастный случай, – вдруг выпалил Хрюша. – Вот это что. Несчастный случай. – Голос Хрюши снова сорвался на визг. – И чего он вылез в такую темь? Зачем ему было из темноты выползать? Чокнутый. …
– Джек. – Вокруг этого слова уже тоже витало табу.
Трое мальчиков стали карабкаться по склону. Какой-то непонятной силой выворотило и раскидало эти кубы так, что они громоздились косо, наползая друг на друга. Чаще всего розовый утес налезал на скошен…
– Он говорит, утром змей превратился в канат, как которые тут висят по деревьям. Он спрашивает, зверь вернется или нет?
– Пока светло, мы еще храбрые. Ну а дальше что? Он там засел у костра, будто нарочно, чтоб нас не спасли…
– Обошлось без смертоубийства, надеюсь? Нет мертвых тел?
– Кто мы? Люди? Или зверье? Или дикари? Что про нас взрослые скажут? Разбегаемся, свиней убиваем, костер бросаем, а теперь еще – вот!
Светлый мальчик пошел к воде как можно непринужденней. Легко, без нажима он давал понять толстому, что разговор окончен. Но тот заспешил следом.
В тоне была угроза, гордость собственника, и мальчики стали глотать не прожевывая. Поняв, что конца этому пока не предвидится, Джек поднялся с бревна, служившего ему троном, и прошествовал к краю тра…
– Да, шизики. А как на разведку ходили – помнишь?
– Неужели они так и не поняли? Про костер?
А в постели дадут тебе сладкие кукурузные хлопья со сливками. И книги… Они клонятся на полке оттого, что две или три лежат плашмя поверх остальных, ему лень их поставить на место. Растрепанные, захва…
Он обернулся на стук. Джек карабкался по уступу.
– Разговаривают, плачут. Малыши. А то и… будто бы…
Блестя глазами, открыв рты, сияя, они смаковали свои хозяйские права. Головы кружила высота, кружила дружба.
Из ужаса рождалось желание – жадное, липкое, слепое.
– У нас только один способ отсюда выбраться. Кто-то там пусть играет в охоту, пусть добывает мясо…
Он был похож на корабль, вздыбился с этого края и за их спинами круто обрывался к морю. По бокам – скалы, скаты, верхушки деревьев и кручи, а впереди, вдоль корабля, отлого спускались леса в розовых …
Хрюша оборвал свою речь и всхлипнул. Он сел, и Ральф взял у него рог.
– Был же летчик. Правда, не в пассажирском отсеке был, а впереди, в кабине.
Дикари затихли, каждый боролся с собственной памятью.
Лунный серп всплыл над горизонтом, такой маленький, что, даже вися над самой водой, почти не бросал в нее дорожки. Но вот в небе зажглись иные огни, они метались, мигали, гасли, а до земли отзвуки бо…
Роберт зарычал. Ральф вступил в игру, и все захохотали. И вот уже все стали пинать Роберта, а тот комически уклонялся.
Из-за блестящего марева на берег выползало черное что-то. Ральф первый увидел это черное и не отрывал от него взгляда, пока все не посмотрели туда же. Но вот непонятное существо выбралось из-за мираж…
Снова улюлюканье взвилось и замерло, когда Хрюша поднял белую магическую раковину.
Хрюша улыбался сдержанно, радуясь против воли хоть такому признанию.
– А ты, Джек Меридью, все со своей этой кровью! Со своей охотой! Мы бы домой поехали!
День раскачивался лениво, от рассвета до самого падения сумерек, и к этому ритму они раньше всего привыкли. По утрам их веселило ясное солнце и сладкий воздух, огромное море, игры ладились, в перепол…
Саймон бросил их и свернул на чуть заметную тропку. Скоро за ним сомкнулась чащоба. Высокие стволы поросли неожиданно бледными цветами до самых вершин, а там во тьме кипела шумная жизнь. Между ствола…
Племя призадумалось и содрогнулось, как от порыва ветра. Довольный произведенным эффектом, Вождь рывком встал.
Он отвел назад руку, замахнулся. Ральф смотрел на гору.
– Сами отлично справимся, – сказал Хрюша. – У кого соображенья нету, те только всем жизнь отравляют. А мы разожгем маленький жаркий костер…
Тут Джек вскочил, откромсал большущий кусок мяса и швырнул к ногам Саймона.
Ральф оторвал взгляд от ногтя и посмотрел ввысь. Словно в лад всем их переменам небо сегодня переменилось, как бы подернулось пылью, и горячий воздух пошел белыми пятнами. Мутный серебряный диск будт…
– Ты же по берегу шел – и тут, под горой.
Хрюша осторожно опустился на песок и стал чистить стеклышко.
Хрюша снова улегся на пологий песчаный берег. Капли сохли на выдавшемся брюшке. Ральф пустил струю прямо в небо. По скольжению светлой прорехи между туч можно было угадать, куда ползет солнце. Ральф …
– С него станется. – Хрюша заглотал спелую мякоть. – Он же чокнутый.
– Это еще что. А детишки-то. Малыши. Кто за ними доглядает? Кто скажет, сколько их у нас?
– У меня рог, – сказал Хрюша обиженно. – Я имею право говорить.
– Ральф, послушай. Ты не ищи тут смысла. Этого ничего уже нет…
Ральф не успел даже ответить, а он улыбнулся беглой улыбкой, повернулся и стал карабкаться наверх, в лес.
– Я его боюсь, – шептал Хрюша. – И поэтому я его знаю как облупленного. Когда боишься кого, ты его ненавидишь и все думаешь про него и никак не выбросишь из головы. И даже уж поверишь, что он – ничег…
– Он вечно в обморок падает, – сказал Меридью. – И в Аддис-Абебе, и в Гибралтаре. И на утренях плюхался прямо на регента.
– Нет! Не могли они до такого дойти! Это несчастный случай.
Ральф пополз по чащобе к лесу, прижимаясь к земле, чтоб его не душил дым. Вот и открытое место, уже видно зелень опушки. Совсем маленький дикарь стоял между ним и лесом, размалеванный красным и белым…
Офицер наклонился и пристально вглядывался в лицо Ральфа.
Оба стояли на ярком берегу, ошарашенные этим взрывом чувств. Ральф первый отвел глаза, якобы посмотреть на играющих в песке малышей. Из-за площадки неслись крики охотников в бухте. На краю площадки р…
– Ральф, уходи… -…это же племя… -…они нас заставили… -…мы ничего не могли…
Вождь сидел там, голый до пояса, и лицо было размалевано белым и красным. Племя полукругом лежало перед ним. Побитый и высвобожденный Уилфред шумно хлюпал на заднем плане. Роджер присел на корточки р…
Хрюша стал на колени, держа перед малышом рог.
– Но все равно армия нам потребуется. Для охоты. Охотиться на свиней…
Кто-то тихонько поддакнул. Ральф не стал ничего замечать.
Хрюша закончил. Он был весь красный и дрожал. Сунул рог Ральфу, будто хотел поскорей от него отделаться, и вытер слезы. Тихий зеленый свет обливал их, рог лежал у Ральфа в ногах, белый и хрупкий. Еди…
Ральф беспокойно завертелся под листьями. В Дартмуре вообще дико, вот и дикие пони. Дикость его больше не привлекала.
Светловолосый мальчик остановился и подтянул гольфы автоматическим жестом, на секунду уподобившим джунгли окрестностям Лондона.
– Ну давайте выслушаем малыша, который про зверя говорил, и, может, объясним ему, что все это глупость одна.
– Ты чересчур много болтаешь, – сказал Джек Меридью. – Заткнись, Жирняй.
– Какое кому дело, во что ты веришь, Жирняй!
И тут мысли Ральфа заслонило завесой. Он что-то хотел сказать, и вдруг эта завеса…
И вдруг прямо перед ними сверкнуло море. Джек кинулся вперед, рыская всполошенным взглядом по голым скалам.
– Рог, рог! – заорал Джек. – Причем тут это! Сами уже знаем, кого надо слушать. Много ли умного Саймон, или Билл, или Уолтер скажут? Кое-кому пора бы заткнуться и сообразить, что не им решать…
Тут раздался настоящий взрыв хохота, хохотали все, даже самые маленькие. Смех вдруг сплотил мальчиков, и только Хрюша остался вне этого тесного дружеского кружка. Он залился краской, насупился и опят…
– Вы что, не соображаете, раскрашенные идиоты? Сэм, Эрик, Хрюша, да я – это же мало! Мы берегли костер, но мы же не можем. А вам бы все играть и охотиться…
Веснушки вернулись на лицо Джека. Ральф помахал рукой, прося тишины.
Но Джек показывал на высокие откосы, которые шли с горы к более плоской части острова.
– На таких маленьких островах не бывает зверей и змеев, – терпеливо растолковывал Ральф. – Они водятся только в больших странах, в Африке, например, или в Индии.
– У меня рог, – уныло пролепетал Хрюша. Он повернулся к Ральфу. – У меня рог, да ведь, Ральф?
– Все равно. Ты вернешься, вот увидишь. Ну, просто я чувствую.
– Мы залегли вокруг. Я подкрался на четвереньках. Копья ее не брали, без зазубрин потому что. Свинья побежала и как завизжит…
– У меня рог, – возмутился Хрюша. – Ральф, скажи им, ну чего они, а Ральф? Эй вы, малыши, тихо! Я говорю, насчет страха это я не согласен с Джеком. В лесу вам бояться нечего. Да я тоже там был. Вы ещ…
Ральф вглядывался во тьму под деревьями. Лес легонько подрагивал.
Костер угасал, а с ним вместе и оживленье. Малыши перестали плясать и петь и разбрелись кто куда – за фруктами, в шалаши, по берегу.
Хрюша весь согнулся и подбросил щепочку в костер.
Долгая, ошалелая тишина. Ральф выплюнул кору от обглоданного копья. И встал, посмотрел на Замок.