— Луар, — сказала я, обращаясь к бархатным кистям, — Луар… Я всё знаю.
Он помнил времена, когда здесь весело вертелось мельничное колесо, суетились выбеленные мукой работники и сурово распоряжался хозяин. Осознав на мгновение свою немыслимую древность, прохожий криво усмехнулся.
— А кто ты такая? — медленно спросил лейтенант. И вслед за ним спросил дом, спросила Тория, и спросило облачное небо: «А кто ты такая?»
— Да где ж пять монет, когда тут четыре монеты! — продребезжал ему в спину старушечий голос.
Камушек с дырочкой, тусклая монетка и круглая пряжка, кажется, от плаща. Память? Талисман? И это он таскал при себе, как святыню? Святыня — у Совы?!
— Только с разрешения госпожи Тории! Только в её присутствии… И вы всё равно не сможете открыть!